Дж. Уорд: Темный любовник

— Эй, а они настоящие? — спросил блондин, будто ожидая ее ответа.

Его приятель захватил ее сосок и потянул. Бет вздрогнула, слезы застилали глаза. Или, может, ее зрение начало пропадать из-за гипервентиляции.

«Типичный американец» засмеялся.

— Думаю, она натуральная. Но можешь выяснить сам, как только я закончу.

Когда блондин захихикал, некая часть в глубине ее мозга вдруг откликнулась и не могла позволить этому произойти. Бет вынудила себя прекратить борьбу и вспомнить тренировки по самозащите. Если не считать тяжелого дыхания, ее тело замерло, и «типичному американцу» потребовалась минута, чтобы это заметить.

— Решила играть по-хорошему? — нахмурился он, уставившись на нее с подозрением.

Она медленно кивнула.

— Хорошо, — он наклонился к ней, его дыхание заполнило ее ноздри. Она старалась не ежиться от мерзкого запаха несвежих сигарет и пива. — Но если снова заорешь, я тебя зарежу. Поняла меня?

Бет еще раз кивнула.

— Отпусти ее.

Блондин выпустил ее запястья и хихикнул, обходя их, будто ища лучшую точку обзора.

Руки «типичного американца», гладящие ее кожу, были грубыми, и она силой воли подавила подкатывающие «Туинкиз» Тони, рвотный рефлекс сжал ей горло. Несмотря на то, что ощущение ладоней, сжимающих ее грудь, вызывало у нее отвращение, она потянулась к его ширинке. Парень все еще держал ее за шею, и ей было трудно дышать, но в тот момент, когда она коснулась его интимных частей, он застонал, а его хватка ослабла.

Бет схватила его яички, твердо сдавила и выкрутила так сильно, как только смогла, а когда он рухнул вниз, ударила его коленом в нос. Адреналин начал бежать по венам, и на долю секунды ей захотелось, чтобы его приятель бросился к ней вместо того, чтобы глупо таращиться в стороне.

— Пошли вы! — заорала она обоим.

Сжимая края блузки, Бет бросилась из переулка и не останавливалась до тех пор, пока не оказалась у дверей своего дома. Ее руки дрожали так сильно, что она едва смогла вставить ключ в замочную скважину. И только стоя перед зеркалом в ванной, Бет поняла, что по ее лицу струятся слезы.

Батч О’Нил поднял взгляд, когда ожило полицейское радио под приборной доской его служебной патрульной машины. Жертва — мужчина, без сознания, но еще дышит, в переулке неподалеку.

Батч глянул на часы. Чуть за десять, что означало, вся забава только начинается. Это пятничная ночь в начале июля, так что юные извращенцы прямо со школьной скамьи жаждали поучаствовать в Глупых Олимпийских играх. Он предположил, что парня либо ограбили, либо проучили.

Он надеялся на последнее.

Батч схватил переговорное устройство и сообщил диспетчеру, что направляется туда, хоть он и детектив по расследованию убийств, а не обычный патрульный. В данный момент он вел два дела: всплывший утопленник в реке Гудзон и жертва наезда, виновник которого смотался, но всегда оставалось место для чего-нибудь еще. Что же до него, то чем больше времени он торчал вне дома, тем лучше. Грязные тарелки в раковине и мятые простыни на кровати вряд ли по нему скучали.

Он включил сирену, нажал на газ и подумал: «Давайте поприветствуем этих созревших мальчиков» [11] Возможно здесь отсылка к песне «Let's Hear It for the Boy», впервые прозвучавшей в 1984 г. В разное время ее исполняли Deniece Williams, Katty B и группа «Young Divas». Фраза Батча почти дословно повторяет строчку из данной песни. .

Идя через «Скример», Роф презрительно наблюдал, как, спотыкаясь друг о друга, расступается перед ним людская масса, спеша убраться с его дороги. Их поры источали страх и нездоровое, интенсивное любопытство. Он вдыхал зловоние.

Скот. Все они.

В тусклом освещении его глазам за темными стеклами очков приходилось напрягаться, и он прикрыл веки. Его зрение было настолько нечетким, что полная слепота казалась гораздо удобнее. Сосредоточившись на слухе, он отделил биение музыки, изолировал шарканье ног, шепот слов, звук очередного разбившегося об пол стакана. Ему было все равно, столкнется ли он с чем-нибудь. Что бы это ни было: стул, стол или человек, — он просто пройдет поверх проклятой вещи.

Роф ясно ощущал Дариуса, потому что от его тела, единственного в этом месте, не несло паникой.

Хотя сегодня даже воин был взбудоражен.

Оказавшись перед другим вампиром, Роф открыл глаза. Дариус был для него расплывчатым очертанием. Темных и черных цветов одежда — вот и вся информация, которую Роф получил благодаря своему зрению.