Дж. Уорд: Темный любовник

— Хочешь рискнуть, а потом после всего вернуться домой? Велси пронзит колом твое сердце и выкинет тебя на солнце, мой друг.

Тормент вздрогнул.

— Хороший аргумент.

— А потом она явится за мной.

Оба мужчины содрогнулись.

— Кроме того… — Дариус откинулся назад, в то время как официантка расставляла их напитки. Он дождался ее ухода, пусть даже тяжелый рэп и заглушал все вокруг. — Кроме того, мы живем в опасные времена. Если со мной что-нибудь случится…

— Я позабочусь о ней.

Дариус похлопал друга по плечу. — Я знаю.

— Но Роф справится лучше, — в комментарии не было ревности. Простая констатация факта.

— Второго такого нет.

— И хвала Господу за это, — сказал Тормент с полуулыбкой.

Члены их братства — тесного круга специально обученных воинов, которые сражались бок о бок — придерживались одного мнения: когда дело касалось отмщения, Роф срывался с цепи, охотясь на их врагов с целеустремленным намерением, граничащим с безумием. Он был последним из своей линии, единственный оставшийся на планете чистокровный вампир, и хотя его раса чтила его как своего короля, сам он презирал свой статус.

Даже печально, что именно он — лучшая ставка на выживание для дочери-полукровки Дариуса. Кровь Рофа, столь сильная, столь чистая, увеличит ее возможности пройти Переход, если тот все-таки ее настигнет. Но Тормент был прав. Это как вручить девственницу в руки бандита.

Во внезапном порыве толпа всколыхнулась и люди попятились, врезаясь друг в друга. Уступая кому-то дорогу. Или чему-то.

— Черт. Вот и он, — пробормотал Тормент. Он поднял свой скотч, и залпом проглотил остаток. — Не обижайся, но я убираюсь отсюда. Это не та беседа, в которой я должен участвовать.

Дариус наблюдал, как расступается людское море, избегая внушительной темной тени, возвышающейся над ними. Бегство, как реакция, было неплохим рефлексом выживания.

Роф представлял собой шесть футов шесть дюймов [5] 6 футов 6 дюймов = 1 м 98 см чистого ужаса, одетого в кожу. Длинные черные волосы падали на лицо прямо от «вдовьего пика» [6] «Вдовий пик» — волосы, растущие треугольным выступом на лбу; примета, предвещающая раннее вдовство. . Непроницаемые солнечные очки скрывали глаза, которых никто никогда не видел без них. Плечи размером вдвое шире, чем у большинства мужчин. С лицом одновременно аристократическим и жестким, он напоминал короля, которым являлся по праву рождения, и солдата, которым сделала его судьба.

И эта предшествующая ему волна угрозы была чертовски хорошей визитной карточкой.

Когда эта леденящая ненависть настигла и Дариуса, он поднял новую бутылку пива и залпом осушил ее.

Вампир молил Бога, чтобы сделанный им выбор оказался верным.

Бет Рэндалл подняла глаза на своего редактора, опирающегося бедром о ее стол. Его взгляд опустился прямо к вырезу ее блузки.

— Снова работаешь допоздна, — пробормотал он.

— Привет, Дик.

«Разве тебе не нужно домой к жене и двум детишкам ?» , добавила она мысленно.

— Что делаешь?

— Редактирую кусок для Тони.

— Знаешь, есть и другие способы меня впечатлить.

Да уж, она могла себе представить.

— Ты прочитал мой мэйл, Дик? Днем я пробежалась до полицейского участка, поговорила с Хосе и Рикки. Они клянутся, в город переехал торговец оружием. У наркодилеров нашли два модифицированных «Магнума» [7] «Магнум» — категория оружия (пистолет, револьвер) для стрельбы специальными патронами повышенной мощности. Способен пробить бронежилет. .

Дик похлопал ее по плечу, не преминув погладить его перед тем, как убрать руку.

— Ты просто продолжай заниматься бумажками. А беспокоиться о тяжких преступлениях позволь большим мальчикам. Мы же не хотим, чтобы что-то случилось с твоим симпатичным личиком.

Он улыбнулся и прикрыл глаза, задержав взгляд на ее губах.

«Эти взгляды продолжаются уже три года», подумалось ей. С тех самых пор, как она стала на него работать.

Бумажный пакет, вот что ей нужно. Бумажный пакет, чтобы натягивать его на голову всякий раз, когда она с ним разговаривает. Возможно, с приклеенной спереди фотографией миссис Дик.

— Может, тебя нужно подбросить домой? — спросил он.

Когда рак на горе свистнет, ты, похотливый кобель.

— Нет, спасибо, — Бет отвернулась к своему монитору, надеясь, что он поймет намек.

В конечном счете Дик поплелся прочь, вероятно, направившись в бар напротив, являющийся обязательным пунктом программы большинства репортеров перед поездкой домой. Колдвелл, штат Нью-Йорк, никак не назовешь меккой для журналиста, но, конечно же, «большим мальчикам» Дика нравилось поддерживать видимость переноса на своих плечах тяжкого социального бремени. Они наслаждались своим притворством вплоть до бара Чарли, треплясь о тех деньках, когда работали на крупные и более важные газеты. По большей части все они были точно такими же, как Дик: заурядные мужчины средних лет, пусть и компетентные, но далеко не блиставшие в своем деле. Колдвелл был довольно большим и достаточно близким к Нью-Йорку, чтобы здесь существовал собственный грязный бизнес насильственных преступлений, продажи наркотиков и проституции, так что мальчикам было чем заняться. Но газета « Колдвелл Курьер Джорнал» — это вам не « Таймс», и никому из них никогда не видать Пулитцеровской премии [8] Пулитцеровская премия — одна из наиболее престижных наград США в области литературы, журналистики, музыки и театра. С 1917 года премия вручается ежегодно в первый понедельник мая попечителями Колумбийского университета в Нью-Йорке. Размер премии — 10 тысяч долларов. В журналистской номинации такие главные издания, как «Нью-Йорк Таймс»(«New York Times»), «Уолл-Стрит Джорнал» («The Wall Street Journal») и «Вашингтон Пост» («The Washington Post») собрали множество наград. .