Мэри Дэвидсон: Любовь монстра

Женщина изящно фыркнула.

— Смотрю, тебя напичкали тяжелыми препаратами. Исчезни, пока я снова не надумала превратить тебя в отбивную.

— Ты пришла сюда только лишь за тем, чтобы сообщить мне это, а потом уйти?

От хмурого взгляда на прекрасном, цвета сливок лбу появилась морщинка.

— Ага, в яблочко. Такой удар, верно?

— Ричард Уилл.

— Что?

— Меня зовут Ричард Уилл. — Он протянул руку, надеясь, что его длинные пальцы не испугают ее. Большинство людей — женщин — пугали.

— Да-а? Ладно, Дик, я не доверяю людям с двойными именами. — Она уставилась на его протянутую ладонь, потом скрестила на груди свои руки.

Ричард уронил руку.

— А ты…

— Утомлена этой беседой.

— Твоё имя первое или последнее из этих слов?

Ее губы сложились в невольную улыбку.

— Очень интересно. Ты так и не ответил на мой вопрос.

— Который?

— Что ты такое? Твоё сердце… — Женщина подошла, дотронулась до него рукой. — Скажем так: тебе срочно нужно нести свою задницу к доктору.

— Ты знаешь, кто я. — Ричард нагнулся к ней, с восторгом обнаружив, что она не отпрянула. — Сердцем чуешь.

— Любой в моей семье, Дик, подтвердит, что сердца у меня нет.

Мужчина прижал к её груди пальцы, почувствовав быстрое биение пульса.

— Какая ложь, моя дорогая.

Она ударом отбила его руку, но, казалось, затаила дыхание, когда произнесла:

— Не называй меня так.

— У меня нет выбора, мне ведь не известно твое имя, поэтому «моя дорогая».

— Джанет.

— Джанет?..

— Смит, — добавила она грубо, и он усмехнулся. Потом разразился таким диким хохотом, что припозднившиеся прохожие заспешили прочь.

— Что, черт подери, тут смешного?

— Ты что, не видишь? Мы просто обязаны пожениться. Ричард и Джанет… Дик и Джейн [9] «Аферисты: Дик и Джейн развлекаются» (англ. Funwith Dickand Jane) — ремейк одноимённой комедии 1977 года. Главные роли в фильме сыграли Джим Керри и Теа Леони. !

Джанет глазела на него в течение какого-то времени, потом неохотно присоединилась к смеху.

— Получается, тебе не нравится его жена-новобрачная?

Джанет капризно помешивала свой кофе. Время было за полночь, и в кофейне кроме них больше никого не было.

— Это не значит, что у меня с ней какие-то нелады, просто она… не нашего вида.

— Она полячка?

Джанет фыркнула.

— Ничего подобного… не такая уж я большая сука. Трудно объяснить. В любом случае, ты мне не поверишь.

Ричард усмехнулся, сверкнув клыками.

— Проверь меня.

— Ни за что, Хосе. Лучше о тебе послушаю. Понятия не имела, что вампиры существуют. Думала, ты из тех тупиц, которые вставляют клыки, чтобы подкатывать к девушкам.

Ричард хотел было возразить, но передумал.

Между прочим, в этом и не было необходимости. Джанет знала, что он «о, да» какой. Она же сердцем его чуяла.

А он чуял ее.

— Я тоже не знал, что они существуют, пока не проснулся мёртвым.

Джанет наклонилась вперед, открывая вид на великолепную ложбинку цвета сливок в вырезе вишневого платья.

Сколько тебе лет?

— Не больно-то старый для вампира. Немного за сто. Но так как у дамы спрашивать возраст невежливо…

— Тридцать шесть.

Прекрасно. Хихикающее девичество уже позади, сейчас пик сексуальности, впереди же лучшее. Нужно попытаться не пускать на неё слюнки.

— В нашей семье я старая дева, — проговорила она. — У большинства моих друзей дети уже подростки.

— У тебя ведь ещё куча времени.

Джанет обрадовалась.

— Смотри-ка, вот и я всегда это талдычу! Если мы пойманы в ловушку грёбаного общественного мнения, то это не значит, что мы должны убить свои двадцать лет на подобную ерунду. Это же, к черту, уже давление?

— Точно. Вот и я…

— Только моя семья думает совсем по-другому, — сказала женщина, плечи её опустились. — Они сейчас находятся в «настоящем времени», если ты понимаешь, о чем я. Иногда там… драки, и происходят такие вещи, о которых ты не захочешь знать, даже если сегодня последний твой день на земле. И каждый день наполнен таким давлением, что тяжело выдерживать. Знаешь ли, там, откуда я родом, никто не остановится и просто не понюхает чертовы розы?

— Это довольно типично для… людей. — Ричард чуть не сказал «смертных», да вовремя притормозил. Этот разговор был чем-то вроде взятки. Зная, кто он, она оскорбила его, потом поколотила, а сейчас преспокойно кофе пьёт. Невероятно! — Если продолжительность жизни такая короткая… сколько? Около семидесяти лет? Ладно, наверно ты считаешь каждую минуту.