Ками Гарсия - Непобедимые

Я уничтожила его при помощи своей специализации.

В спешке рассыпая соль, я натерла ею запястье. Я представила, как на моей коже проявляется последняя часть печати, и нарисовала в своем воображении, как она образует единое целое с частями, пульсирующими на руках моих товарищей.

«Что я почувствую, когда стану одной из них?»

Я еще раз взглянула на Дьявольский Капкан, чтобы точно удостовериться в том, что в нем ничего не осталось. Не было никаких сомнений в том, что я уничтожила дух Дариена.

«Но в самом ли деле я загнала в капкан дьявола?»

Я ждала, когда на моем запястье наконец проступят заветные линии, надеясь, что это будет не очень больно. Я всматривалась, не обращая внимания на зовущие меня знакомые голоса, пока из глаз на идеально гладкую кожу не закапали слезы.

По стене побежала трещина, уничтожая точное изображение Орудия, пока настоящее каталось по полу. Я попыталась поднять его, но лишь до пузырей обожгла пальцы. Камера содрогнулась, в стенах что-то зарокотало.

Может, это гнусное место сейчас обрушится и мне не придется выходить из камеры Дариена и смотреть в глаза людям, которые верили, что я – это не просто я.

– Кеннеди?

Я обхватила колени руками и стала ждать, что перестанет дрожать раньше – я или здание.

Железный засов со скрежетом отодвинулся, и Джаред рывком поднял меня на ноги.

– Ты что? Нам нужно уходить отсюда.

Я молча протянула ему запястье. Чистую кожу еще припорашивал тонкий слой соли.

На красивом лице Джареда отразилось замешательство. Я сунула руку в карман и снова натерла кожу солью, глядя на приближающихся Лукаса с Аларой.

Все было тщетно.

Лицо Джареда исказилось.

Лукас провел пальцами по соли:

– Ничего не понимаю. Она нарисовала Дьявольский Капкан. Она уничтожила призрак Дариена. Мы все видели это своими глазами.

– Моя метка появилась не сразу. Подожди еще немного, – сказала Алара.

– Призрак Дариена уничтожен, – произнесла я, изо всех сил стараясь, чтобы не дрожал голос.

Алара покачала головой:

– Что-то пошло не так.

Только не в этот раз!

– Может быть… – начал Джаред.

– Я – не та, кто вам нужен.

У Джареда перехватило дыхание, и он накрыл мою руку своей.

– Должно быть какое-то другое…

Я взглядом заставила его умолкнуть.

– Этому есть только одно объяснение, и мы все знаем какое.

Пол под нашими ногами вздыбился, потолок пошел трещинами.

Джаред потянул меня за руку, не разжимая пальцев, которые по-прежнему были сплетены с моими. Наши тела почти соприкасались.

– Это не имеет значения.

Предо мной снова стоял тот Джаред, с которым я была в стене – который держал меня в объятиях и доверил мне свою самую большую тайну. Джаред, которому я тоже могла доверять.

Я покачала головой:

– Мы оба знаем, что имеет.

Лукас попытался схватить с пола Орудие.

– Не трогай! – крикнула я запоздало.

Он отдернул пальцы, едва только они коснулись металла.

– Что за чертовщина?

Алара накинула на Орудие куртку и попыталась поднять его, но оно обожгло ей руки даже сквозь материю, и она выронила его.

– Слишком горячо.

– Нужно уходить. Быстрее.

Джаред подтолкнул их к двери, увлекая меня за собой.

Перед входом в камеру столбом стоял Прист. В лице у него не было ни кровинки. Он схватил Джареда за руку и захлопнул тяжелую железную дверь.

На нас дождем хлынули бетонные обломки, но мы точно приросли к полу. Буквы на табличке с именем «Дариен Ширс» на наших глазах дрогнули и расплылись, превращаясь в нечто другое.

АНДРАС ЗДЕСЬ

– Бежим! – закричал Лукас.

Они с Аларой бросились к лестнице, Прист – следом. Перила ходили ходуном – тем сильнее, чем дальше мы продвигались.

Я поскользнулась и рухнула коленями на металлическую ступеньку.

Джаред рывком вздернул меня на ноги, и мы помчались мимо камер. Вокруг оглушительно дребезжали решетки. В коридоре кружили призраки, разбуженные внезапным светопреставлением в их обители. Впрочем, все это были бесплотные духи, и мы проходили прямо сквозь них. Каждый раз меня охватывало тошнотворное ощущение, будто моего загривка касается чья-то холодная рука, отмечая каждая на свой манер.

Лукас выскочил во двор первым. Но вместо того чтобы очутиться на дневном свету, мы оказались в кромешной тьме.

Черное небо пульсировало и клокотало, точно живое. Трескучие разряды молний озаряли тысячи плещущих крыльев, затмевавших солнце.