Юлия Шолох - Ловцы солнечного света

Его прикосновения просто обжигали, но не больно, а приятно, принося неописуемый восторг, когда, наконец, получаешь желаемое. Когда оно становиться полностью твоим - и можно пользоваться, сколько угодно.

Когда он сжимал её ягодицы, казалось, они созданы именно для его рук и таких прикосновений. Губы созданы для его поцелуев. Бёдра - для его бёдер, вся её женская сущность - для его мужской.

Конечно, Марьяна думала, что у них не сразу получиться так, чтобы было хорошо всем и сразу, но почему-то получилось. Может, потому что она говорила, чего хочет, а он принимал во внимание? А может, совпадение... В любом случае, просто невозможно не углядеть в этом очередное одобрение высших сил, подумала Марьяна, когда её перестали сотрясать последние отголоски оргазма и бешеная страсть на время сменилась нежной, сонной слабостью.

- Оно того стоило, - пробормотал Юсбер, роняя голову на её подушку - его собственная валялась где-то на полу.

- Без вариантов.

Они заснули так же, рядом, на одной подушке, одинаково загорелые, здоровые, молодые и смелые.

Они перешли к следующему этапу отношений, и перешли к нему уверенно и без иллюзий, потому как точно знали, что в мире главное.

В лагерь пришлось опоздать, но зато основные вопросы неожиданного перехода к более взрослой жизни были решены. Теперь оставалось только изменить бытие с учётом произошедшего чуда, как называла их встречу Марьяна, правда, в основном про себя.

Как ни странно, буквально через два дня на них вышли телевизионщики и предложили довольно ощутимую даже для Марьяны сумму за прямой эфир, в котором они появятся в студии и подробно расскажут, как так произошло - взаимный обмен Ловцами. Это, оказывается, такая редкость, что чуть ли не первый случай в истории их существования.

- Вы станете знаменитыми! - кричал в трубку ведущий одного из самых скандальных ток-шоу, который изволил уговаривать их лично.

Марьяне поплохело от возможности прославиться таким методом - тоже мне, удовольствие, прослыть перед всей страной, а то и миром, как два недотёпы, которые не нашли иного способа договориться.

Это же натуральный позор!

Но сумма была такой, что Марьяна посмотрела на Юсбера вопросительно.

- Спасибо, нет, - ответил тот звонившему. - Если мы передумаем... перезвоним.

- Я уверен, вы передумаете! Я жду вашего звонка. Прямо з...

Юсбер отключился.

- Я бы со стыда сгорела, - призналась Марьяна. Облегчение было огромным.

- Оставим на крайний случай - вдруг совсем прижмёт, - но судя по улыбке, он просто дразнился.

Таким образом, Ловцы остались их личной тайной.

Знакомство с женщиной, которая воспитала Юсбера прошло легко, по-простецки.

Она, конечно, волновалась, но через полчаса чаепития, когда Юсбер на время вышел в коридор, сказала очень прямо:

- Я боялась, что он влюбится не в ту девушку. Он в последние дни, когда о тебе говорил, я сразу поняла - любовь накрыла его с ненормальной силой - и если ему не повезло с объектом, я тут ничего не сделаю. Она может его и на дно утащить. Он верит, конечно, что неуязвим, но мы, женщины, знаем, что это не так. Так что я рада. Ему повезло с тобой.

Это звучало не просто как комплимент - это была искренняя благодарность.

- Мне повезло не меньше.

- Это точно.

А вот с родителями Марьяны всё вышло куда сложнее.

Она предупредила их всего за день. Сказала, что встречается с молодым человеком, за которого вскоре выйдет замуж. Рассказала всю правду - и про него, и про то, что показал центр Просмотра.

Родители, конечно, пребывали в шоке.

Когда на следующий вечер Марьяна с Юсбером появились на пороге родительского дома, отец посмотрел на неё крайне недовольно, а с потенциальным зятем поздоровался и вовсе сквозь зубы.

Конечно, решила Марьяна, они думают, что он меня использует. Но это пока. Пусть посмотрят и убедятся - предположения не соответствуют действительности, и вообще, мне неимоверно повезло.

Ужин проходил скованно, родители почти ничего не спрашивали, только отпускали едкие комментарии о принцах и нищих. Марьяна попыталась разрядить обстановку и болтать о ерунде, но её словно не слышали.

Юсбер тоже не особо старался наладить беседу - почти сразу же он замкнулся, отгораживаясь коркой невозмутимости от весьма нелицеприятных взглядов Марьяниной матери. Всё летело в тартараты... вокруг прямо слышался треск - вот-вот развалиться и обрушиться в пыль всё, что они с Юсбером с таким трудом строили последние две недели по возвращению из лагеря, всё прекрасное, что пытались создать.