Kerim Kostoev - Есть все основания полагать, что тут более пятидесяти тысяч слов

– Я вижу фотографии твои и брата, а где фото родителей?

– Их нет… И никогда не было.

– Как это возможно?

– Ну… Александр рос в интернате для сирот при академии военных искусств. Его подкинули туда младенцем. Потом он вырос, ему исполнилось семнадцать, в то время он планировал поступить на юридический факультет нашего института, когда однажды ему позвонил межгород и в трубке женский голос сказал: «Ваша мать вместе с мужем разбились в автокатастрофе, но ребенок остался жив. Она умерла в скорой помощи по пути в больницу, но успела сообщить, что у нее есть старший сын, которого она подкинула в приют „Святого Георга“. Так что теперь у Вас есть брат, если конечно вы от него не откажетесь».

– И? – Девушка слушала непростую историю и уже была готова заплакать. – Дальше!

– А что дальше! Саша сказал: «Что значит „если конечно вы от него не откажетесь“? Мой брат потерял мать и отца и я не позволю, чтобы он потерял еще и брата!»

Он не отказался от меня, он заменил мне всех мать, отца, всех. Ни разу не крикнул на меня, не поднял руки. Он всегда любил меня, так же, как и я его, но только больше. На юридический он поступить не смог из-за меня, поэтому он обратился в военный комитет. Подписал контракт двадцатилетней службы, а они обеспечили нас достойным пособием. Брат был очень умным, и постоянно вкладывал куда-то деньги, инвестиции, акции. В общем, вскоре пособие нам не потребовалось, но Саша об этом уже не узнал – он погиб, спасая товарища во время боевых действий. У него было много друзей в комитете и не только, они взялись мне помочь. Сейчас я живу на доходы от процентов, которые сумел заработать банк.

– Когда он погиб? – Слезы катились по румяным щекам девушки.

– Уже три года как. – Антон потянулся рукой и прикоснулся к щеке.

Тэа подалась вперед, словно кошка, пытаясь погладить лицо об теплую, нежную ладонь Антона. Молодой человек вытер слезы и обнял девушку:

– Почему ты ни разу не подошел ко мне в школе?

– Ты выглядела бы глупо. – Улыбнулся Антон. – Во-первых, ты встречаешься с Гришиным. Во-вторых, я просто ботаник, который любит популярную…

Вдруг девушка резко поднялась и прильнула губами к губам Антона. Молодой человек ответил на горячий поцелуй чувствуя, как по телу пробежала дрожь. Девушка отбросила пустой бокал, не отрываясь от губ теперь уже любимого человека, и взобралась на него сверху. Антон не верил тому, что происходит, ему казалось, что это очень сладкий сон, который вот-вот закончится.

Тэа прекратила поцелуй и заглянула в глаза Антону. Она не спеша расстегнула блузку и сбросила ее с себя на пол. Затем стянула черную футболку с Антона, который остался только в джинсах, и ее взору предстало крепкое мужское туловище, которое не могло принадлежать простому ботанику:

– Пойдем наверх. – Шепнула она.

Черное, шелковое постельное белье ласкало их обнаженные тела, дрожащие от страсти.

Антон покрывал девушку поцелуями горячих губ: щеки, губы, шею грудь. Вот он добрался до сосочков и нежно прикусил один. Девушка застонала:

– О, Боже! – Как долго она этого хотела.

Антон спускался ниже и ниже, теперь целуя животик, затем снова выше, и вот он уже коснулся девичьих губ, которые так долго ждали поцелуя. Рука молодого человека скользнула между ножек девушки, почувствовав ее вожделения.

Она раздвинула бедра готовая принять его.

Они слились в одно целое. Они стали единым. Он чувствовал ее тепло и мягкость. Она была без ума от его твердости и нежности. Они были на вершине всех вершин, когда пришла сладкая слабость от последней дрожи:

– Я люблю тебя! – Шептала она, не переставая.

– Я люблю тебя! – Отвечал он искренне.

Всю субботу они провели вместе. Только вдвоем. Он и она. Страстные любовники, обретшие любовь.

Они завтракали под солнцем на лужайке, занимались любовью на траве, целовались и обнимали друг друга. Потом он читал книгу, а она готовила ужин, не переставая улыбаться, в ответ на его улыбку:

– Я люблю тебя! – говорила она, дорезая салат.

– Я люблю тебя! – отвечал он, искренне пытаясь украсть кусочек, но получал по рукам.

– Хулиган! – улыбнулась она.

– Хулиганка! – смеялся он, разворачивая ее к себе и одаряя жарким поцелуем, на который тут же последовал ответ.

Они ужинали пред камином, забыв выключить телевизор, который о чем-то рассказывал:

– Мне плевать, на всё! И никто над нами смеяться не будет, потому что теперь ты не просто ботаник. Ты мой ботаник. – И они оба засмеялись. – А ты был трудным ребенком верно? – вдруг спросила Тэа.