Снежная Птица - Музыка дождя

Несколько мгновений – и когда стихли отголоски наслаждения, женщина обмякла, падая Йену на руки. Он швырнул ее на пол, застланный пушистым ковром и навис сверху. Незнакомка позволяла себя целовать, и он целовал – ненасытно, жестко, грубо, удушливо. Терзал ее тело пальцами, а её губы – своими, пока расслабленная после вспышки женщина вновь не напряглась под ним. А в серых глазах вновь расцвела и закипела страсть, жадная и неутолимая. Её горячие ладони скользнули по его плечам к мускулистой груди, пальцы задержались на сосках, потерли их, а затем двинулись вниз по рельефным мышцам живота, уверенно коснулись твердого бугра в паху… Ну уж нет, первую партию в этой игре будет вести не ночная гостья.

Йен перехватил узкие запястья одной рукой, вжимая руки женщины в ковер над её головой. В его сознании промелькнула довольная мысль о том, что наверняка на нежной розовой коже останутся синяки. В паху уже ломило от желания и наощупь расстегнув штаны, Йен стал проникать в обездвиженную незнакомку быстрыми глубокими рывками, грубо входя в податливое тело. Она вновь застонала, хрипло, давясь воздухом, слабо попыталась шевельнутся и покорно затихла, принимая его яростную страсть.

Всего через несколько толчков незнакомка вновь обмякла, достигнув пика и Йен яростно вколачивался в безвольно лежавшую под ним женщину, пока сам не достигнул пика.

Через несколько мгновений, отдышавшись, мужчина приподнялся на локте и бросил быстрый взгляд на лежащую рядом незнакомку

Распластанная на ковре ночная гостья в задранном платье и порванной сорочке напоминала изломанную куклу. На один ужасный миг Йену в этом силуэте привиделась Рианнон, но женщина вновь сладострастно застонала и морок развеялся. Как он вообще мог спутать их? Пусть у них похожи фигуры и волосы одного золотистого оттенка, но Рианнон была самой светлой девушкой из всех встреченных им в жизни. Нет, она вовсе не походила на эту любительницу ночных приключений.

Мужчина встал, раздвинул шторы и еще раз взглянул на свою случайную любовницу. Стройные ноги, бедра, перепачканные следами их страсти. Приспущенное почти до пояса коралловое платье. В стороне валяется узорчатый ворох – нагрудная повязка из тонкой ткани, стремительно сорванная, чтобы оголить пышную грудь и соски с темными ореолами. Золотистые кудри, некогда уложенные в аккуратную “ракушку” – прическу замужней женщины – теперь растрепались и несколько локонов упало на грудь. И красивое точеное лицо, которое Йен наконец-то узнал, пусть и видел только раз.

Жена бывшего губернатора Садрагаса. Верная супруга и целомудренная женщина, которой так гордился муж. Далекая от того разврата, который все сильнее охвачивает знать столицы.

Женщина вновь застонала и потянувшись, перевернулась на бок лицом к нему и оперлась на локоть. Лукаво улыбнулась Йену и взяв свою узорчатую нагрудную повязку, вытерла ее краем бедра, а затем коснулась ткани языком.

– Могу ли я надеяться на еще одну встречу? – ее голос звучал хрипло, губы, истерзанные его поцелуями раскраснелись и припухли, а глаза блестели. О, эта шлюха окатила бы Рианнон презрением при первой же встрече, уверенная, что уж точно выше, чище и достойней.

– Увы, нет, – Йен переступил через полулежавшую на ковре женщину и вышел в коридор.

***

На следующее утро он уже сидел в конторе стряпчего и обсуждал с ним все необходимые для отъезда детали.

– Так вы хотите уехать в Садрагас? – уточнял стряпчий, не отрывая взгляда от документов.

– Именно, – кивнул Йен, – У меня там имение и, думаю, пришло время проверить как оно.

– Да, вижу. Награда от его светлости императора за проявленный героизм в последней чемерисской кампании. Дом с садом в пол югера (полтора гектара – прим. автора.) площадью, водяная мельница, земли общей площадью пять сальтов (двенадцать гектаров – прим автора), рабы в количестве восьми эльфов и пятнадцати людей… Маловато рабов для такого большого поместья, вы не находите?

– Нет, – хмыкнул Йен, – Две трети выделенной мне для поместья земли еще предстоит отвоевывать у джунглей.

Стряпчий покачал головой и продолжил занудно перечислять все, что принадлежало Йену в далеком Садрагасе. Мужчина даже устал слушать. Наконец стряпчий подписал необходимые для поездки бумаги, посетовал на то, что в Садрагасе неохотно принимают векселя и попытался начать пространственный разговор о погоде, но его посетитель забрал свои бумаги и ушел.