Джеки Бонати - Французский Трофей 2. После войны

– Ты ведь не уедешь? – спросила Женя, вздыхая. – Не покинешь меня больше?

– Никогда, Женя! На шаг от тебя не отойду, – прошептал Этьен, снова прижимая ее к себе.

Последним, шокированным новостью, оказался Мишель, который спустился в столовую позже всех. Народу было столько, что он и не понял, из-за чего весь сыр-бор, но потом увидел Этьена и тоже не сдержал изумленного возгласа.

Женя улыбнулась брату и кое-как вместе с Этьеном поднялась на ноги.

– Он жив, – сказала она. – Миша, он вернулся ко мне.

Мише тоже рассказали, почему возникло такое недопонимание, и он кинулся обнимать Этьена и сестру.

– Счастье! Какое же счастье, – у него словно камень с души упал.

Только мать Жени ничего не понимала и громогласно требовала от Жени объяснений. И та, вздохнув, решила ничего не скрывать.

– Этьен, человек которого я люблю. Которого я считала погибшим на войне. И оказалось, что все не так, что он жив, и вернулся ко мне. Мы любим друг друга.

После этого признания произошло то, чего следовало ожидать – Екатерина Алексеевна лишилась чувств и благополучно упала на руки супруга, так что все кинулись к ней.

– Холодной воды и нюхательную соль, – потребовал Михайловский, оказавшись ближе всех.

Впрочем, пришла в себя барыня довольно быстро, и уставилась на Женю диким взглядом.

– Это же не правда? – спросила она. – Грешно ведь, родная! Без брака!

– А людей на смерть отправлять не грешно? – спросил Евгений Дмитриевич у супруги. – Не нам судить, Катенька. Наша дочь нашла родную душу. Или ты хочешь, чтобы она убивалась, не имея нашего благословения?

Женщина хотела было возразить, но поняла, что муж прав и перечить не стала, только вздохнула, кивнув.

– Хорошо, будет ей наше благословение.

Улыбнувшись, граф расцеловал руки супруги и повернулся к дочери.

– Думаю, вам есть, о чем поговорить наедине.

Женя улыбнулась, смущенно покраснела и повела Этьена наверх, в свою комнату. И что удивительно – вовсе забыла о трости.

– Любимая моя, – когда они остались наедине, Этьен снова крепко прижал Женю к себе и несколько секунд смотрел в ее глаза, а потом крепко поцеловал.

Этот поцелуй был самым нежным и невероятным. Словно их первый, такой любящий и страстный.

– Этьен…– прошептала Женя, вздыхая.

– До сих пор не верится, – признался Этьен, начав покрывать ее лицо поцелуями, и вдруг спохватился. – Постой, Саша сказал, что ты в это время на работу уезжаешь.

Женя вспомнила, что у нее действительно рабочий день.

– Сегодня не планировалось ничего важного из операций. Попрошу Андрея Ионыча отпустить меня, – сказала она.

– Не думаю, что он будет возражать, – Этьен улыбнулся, не в силах насмотреться на возлюбленную. – Давай вместе сходим, – предложил он.

Женя кивнула, не отпуская его руку и они вдвоем пошли вниз, к Михайловскому.

– И ты с дороги голоден, наверное. Попрошу Дуняшу подать завтрак в мою комнату.

– Было бы неплохо, – Этьен виновато кивнул – нормально он ел еще дома, а в дороге лишь немного перекусывал, да и то по настоятельному требованию Саши.

Они спустились вниз и обо всем договорились. Михайловский тут же согласился, разрешив Жене неделю не появляться в госпитале, тем более что свадьба через два дня. А Дуняша уже тащила огромный поднос наверх в комнату Жени.

– Я так рад, что твои родители отнеслись с пониманием, – сказал Этьен, когда они возвращались в комнату. В животе у него уже начинало урчать.

– О, а как я рада, – ответила Женя. – Не иначе потому что у Миши свадьба, и матушка по уши в подготовке. Но еще больше я рада что ты со мной…Мои мечты сбылись.

– А я даже не мечтал, ну, после того боя, – повинился Этьен.

Наверное, Жене было немного легче, ведь она не видела Этьена мертвым.

– Как ты оказался у французской армии? – спросила Женя. Они устроились в креслах перед камином и стали завтракать.

– Я плохо помню, – признался Этьен, откусив едва ли не половину булочки. – Мне кажется, я шел… но не уверен, к чьему лагерю, а потом уже очнулся в госпитале. Меня узнал один из сослуживцев, вот и не убили.

– Какое счастье, – выдохнула Женя. – Господь уберег тебя, – к ней тоже вернулся аппетит, и она ощутила, что страшно голодна.

–Я боялся, ты сочтешь меня предателем, – признался Этьен погладив его по руке.

– Ты никогда не будешь предателем для меня, – ответила она, переплетая их пальцы. – Я тебя люблю.

– И я тебя люблю, Женя… Очень люблю, – Этьен в очередной раз отвлекся от еды, чтобы сжать ладонь возлюбленной двумя руками и поцеловать ее.