Игорь Арсеньев - Сады Нарбона. Трагедия

Смех в доме.

Голос Постума. Ребенок, девочка, тигрица, нам всем тебя недостает!

Голос (некий).Ступай, ребёнок! Слышишь, муж зовет? И можешь не спешить: я до утра пробуду тут, у вас в садочке. Приап так просто не сдается, без ужина ни шагу!

Тулия возвращается к гостям. С дерева к ногам служанки в растрепанной маскарадной одежде срывается Клодий.

Постум (жене) . Тулия, ты пропустила невообразимое, смешное. Маура, будь благосклонна. Как там у тебя: «В субботу лень пошла работать, навстречу – тоска, родная ей сестра…» Так, кажется, Маура?

Тулия.Мой друг, напрасно гостью утруждать не стоит. Поверь, я веселилась вместе с вами.

Является Эбиций, с ним – Клодий. Оба навеселе.

Клодий (бравурно). Вот, распечатан!

Тулия.Клодий! Сын! Где вы шатались, дети?

Клодий.Кормилица, Эбиций сын тебе?

Тулия.А кто же?!

Клодий.Я думал, император.

Тулия.Ах ты, заноза! Вздумалось тебе меня дразнить? Меня, которая твоих пеленок содержание чуть не лизала языком, как та волчица у волчонка брюхо!

Клодий (брезгливо зажимая нос). Ой, нет! Молчи!

Тулия.Меня, кто молоко тебе давала вволю, порою забывая, кто есть кто!

Клодий.Ой, нет, молю, не продолжай!

Тулия.Не строй гримас мне, пересмешник! С тобой я вмиг расправлюсь! Успеешь только крикнуть: «Мама!»

Клодий.О-о, свой конец я вижу в страшных корчах, мама, от раскаленных поцелуев нимф!

Тулия.Растлитель окаянный, распускай язык, где хочешь, но не у меня под носом! Признайся, зачем тебе мой сын Эбиций? Какие в мыслях переделки? Немедля отвечай, негодник!

Клодий.Лечу, лечу в горнило благочестия, к святым в угодья! Молю, спасите нечестивца!

Тулия.Не богохульствуй! Бездомного осла втащили в храм Хануки для чего?

Клодий.По настоянию иных ослов и всех менад, что с ними.

Тулия.Заставили кричать скотину, кривляясь, строили насмешки над жрецами!

Клодий.От скуки, мама: скачки хороши в любой упряжке, в том числе в ослиной.

Тулия.А та весталка из обители святого Труа?

Клодий.Которая? Не припоминаю, мама!

Тулия.Вот нелюдь козлоногий

Клодий.А-а, та, которая сама себя колесовала и повисеть решилась рядом с трупом зайца под рев и хохот остальных безумных остолопов?

Тулия.Сумасброд!

Клодий.И верно, шутка удалась на славу.

Тулия.Где свой оставил стыд, распутник?

Клодий.На распутье, мама! (Указывает ей на грудь) . Между двумя Cиртами, добрая кормилица моя. Уже тогда мой тирс, увитый виноградом, алкал в твоих молочных реках отмель – невинности остаток.

Тулия.Глупость, околесицу несешь, и слушать не желаю!

Клодий.Скажи, когда меня питала грудью, о чем тебе мечталось, мама?

Тулия.Мечталось? Мне? О, блудный сын!

Клодий.Конечно, о нарядах пышных, дорогой посуде, о равенстве с мужчиной. Да, мама, да! Ты грезила: вот явится один на миллион, чей взор как уголь, руки – крылья, и всякое такое. Тебе от роду сколько было, когда меня и брата ты похотью кормила, мама?

Тулия (с возмущением) . Похотью? Я?! Ну, знаешь…

Клодий.Я знаю, знаю, видел сам, как матери грудных детей своих ласкают, целуют их, щекочут…

Тулия.Дурак! Щекочут, но словами!

Клодий.Ей-ей, словами…

Тулия.Ты – гусь, дурак, болван! Что возомнил, бесстыдник?! Глаголишь, будто сам авгур. Ступай, лети к своим подружкам и выспроси у них: что, как и отчего.

Клодий (дурачась) . Где твой родник, ребенок, девочка, тигрица?

Тулия (в сердцах) . Язык присох к гортани.

Постум (смеется) . Клодий, ну уморил, потешил, ай, племянник!

Тулия.Эх вы, мужчины!

Постум.Считай, что рассердился на самого себя.

Тулия.Для вас все средства хороши для кражи правды.

Постум (смеясь) . Но я не лгу, тигрица. Он – презабавный малый!

Тулия (Клодию). Пожалуй восвояси, пустобрех!

Клодий (подражает петуху) . Куда-куда?

Тулия.Туда, откуда ты свалился, поселянин.

Клодий.Я получил рескрипт, благодарю за верность лицемерию, оно мне по нутру, а, стало быть, кому-то в помощь. (Петушится.) В груди живет весна!