София Устинова - Фантош для оборотня - прочь из моей головы!

– Привет.

– Привет, – заломила руки, страшась поцеловать супруга. – Кушать будешь?

– Спасибо, не голоден, – сухо отрезал Рома.

Ребята немного повисели на папке, а потом как обычно, убежали в свою комнату. Этим и воспользовался муж – ни слова не говоря, пошел в нашу спальню. Достал спортивную сумку и чемодан:

– Ром, – прозвучало жалко, но не могла молчать. – Не бросай меня. Нас…

– Родная, – муж не злился, был до отвращения мягок. – Я всё обдумал. Могу соперничать с другим, даже могу делать вид, что меня не волнуют твои ночные забавы во сне, но сражаться с тобой и твоими чувствами к другому – не в силах.

– Ты о чём? – возмутилась и схватила мужа за руку. Ромка с такой болью посмотрел на неё, что я не выдержала этого обжигающего взгляда и отпустила.

– Ты бы себя видела тогда. Поначалу наивно решил, что тебе понравилось со мной…

– Так и было, – лукавила, но ничего не могла с собой поделать. Хотела удержать мужа.

– Не лги ни себе, ни мне! – одернул супруг. – Тебе понравилось с ним, да так, что не могу оставаться рядом, понимая, что не в силах доставить столько удовольствия…

– Да причём тут плоть?! – всхлипнула я. – Мы муж и жена. Столько прожили вместе. Взрослели! Сколько прошли… Неужели ты так и не понял, что плотское для меня – неважно, главное ценить друг друга. Семью. Уважать, поддерживать.

Супруг так скривился, что умолкла:

– Мил, он тебе совсем мозг задурманил? В отношениях всё важно! Я всё ценил! – бил правдой муж. – Был согласен даже на наш редкий секс… Домашнюю, однообразную жизнь! – вспылил, но тотчас понизил голос, явно понимая, что горячился и сейчас могли нагрянуть дети, узнать, всё ли у нас нормально. А этого нельзя допустить, ведь тогда пришлось бы объяснять, почему папа собирал вещи. – Но знать, что кто-то другой доставляет любимой удовольствие, которое я не в силах дать – уж уволь… – в синих глазах Ромки скользнуло такое отчаянье и боль, что мне откровенно стало его жалко. – Для этого я должен быть законченным калекой импотентом, – выдавил муж и на миг поджал губы. Желваки на скулах выдавали напряжение. – А я уж прости, не он, – добавил с чувством. – И языком, и пальцами, и чле***м могу, но, как оказалось, не настолько хорошо для тебя!

– Ром… зачем ты так… – глотала слова, ведь они были нелепыми и безжалостными. – Меня всё устраивало… – попыталась хоть как-то сгладить момент и достучаться до разума мужа. – Ты – самый лучший любовник…

Рома так отшатнулся, словно ему ни за что пощёчину врезала. Я поняла, что перегнула, поэтому умолкла.

– Мне жаль, что так… прости, – мотнул головой супруг. – Видимо, я переоценил свои возможности.

– Мы бы справились, – глухо обронила.

– Нет, родная, – муж обернулся, стоя уже в дверях. – Это очередной самообман.

***

На работу с утра пришла с красными от слез глазами. Девчата приставали, пытаясь узнать, что случилось, но я лишь отмахивалась:

– Всё нормально.

Если бы.

Вскоре появился «он».

Зашёл и, оценив оба пустующих кресла, сел к Анджеле, хотя очередь была моей. Я с облегчением вздохнула, ведь точно камень с души упал, а напарница изумилась. Бросила на меня вопросительный взгляд. Радость была недолгой. Покинуть помещение не удалось – в следующую минуту в зал заглянул ещё клиент:

– Можно? – улыбнулся «постоянник».

– Да, конечно, – поднялась с кресла и только дождалась, когда клиент снимет и повесит куртку, предложила место.

«Модельную» делаю быстро, да и, вообще, в сравнении с медлительной Анджелой, работаю гораздо расторопней, но в этот раз руки не слушались, да и ноги подводили. Благо, мужчина приходил часто и сегодня требовалось, по сути, слегка подправить контур. Почти всю стрижку спиной ощущала обшаривающий взгляд кукловода: въедливый, дотошный, барский. По телу носились мерзкие мурашки, внутри бурлило от злости и одновременно возбуждения. Сердце скакало, точно бешеная кобыла в бегах. Я даже заметила, что стала чаще дышать, а когда подняла глаза на своего клиента, осознала, что он видит изменения, происходящие со мной, и явно принимает их на свой счёт, веря в исключительность.

«Ай-яй-яй, как ни стыдно», – потешался кукловод, хозяйничал в голове.

«Пошёл вон!» – не орала, но была тверда.

«Ты сейчас мужика доведешь до ручки своей распущенностью».

«Пошел прочь!» – рыкнула чуть строже и убедительнее.

«Следи за собой, а не то для вас обоих стрижка плохо окончится», – пригрозил мучитель.