Кейт Ринка - Месть Маргариты. Сегодня будет пир

Двое других занервничали сильнее.

– Тима, ты, кажется, разозлил ее… – сказал Дэн.

– Дэн, не ссы, она ничего нам не сделает, – Тима нагло забавлялся и совершенно не испытывал страха, что сильно раздражало меня. – Иначе папочка или мамочка ее накажет.

Я рассмеялась его наивности, совершенно не понимая, о чем он говорил. О каком наказании шла речь?

От моего глубокого смеха они все побледнели, теперь им стало по-настоящему страшно. И это мне уже начинало нравиться – было в этом то, к чему я привыкла.

– Чего ты хочешь? – спросил у меня Тима, страх которого куда-то быстро улетучился. – Секса или крови? Или того и другого?

Он был слишком нагл, самоуверен и пьян, чтобы понимать грозящую ему опасность.

– А ты чего хочешь? – играючи спросила я и мягкой походкой двинулась к нему, как кошка к мышке.

– Как-то я трахал вампиршу. Это было круто. Так что ради тебя я согласен на все, малышка…

Последнее слово решило его судьбу: я взревела и набросилась на него. Двое других с криками кинулись бежать. Тима упал на спину, упираясь в меня руками. Его лицо исказил страх.

– Я сказала так не называть меня, – прошипела я и ударила зубами в его открытую шею, на которой отчетливо пульсировала жилка.

Он вскрикнул и задергался подо мной, пытаясь сбросить. Но все его попытки были тщетны. Кровавый коктейль побежал по моему горлу, и я поморщилась, ощущая привкус алкоголя. Но каким наслаждением было прижимать к себе теплое человеческое тело, чувствовать, как это тепло медленно перетекает в меня, с каждой каплей принося неописуемое блаженство. Как я могла лишить себя всего этого на столько лет?

Его жизнь пролетала у меня в голове отвратительными образами воспоминаний. Ощущение восторга разливалось по телу, передаваясь от меня к нему, и вскоре он перестал сопротивляться. Мы слились в единое целое, словно любовники. Теперь уже и он обнимал меня, со страстью прижимая к своему телу. Я боролась с соблазном лишить его жизни, оборвать эту тонкую нить, которая была сейчас в моих руках. Слова Юлиана крутились у меня в голове: «…попытайся никого не убить». Но я пила и не могла остановиться – я боялась это сделать. Мой любовник требовал еще и еще до тех пор, пока не лишился чувств. И даже тогда я не могла от него оторваться, обнимая неподвижное тело. Удары его сердца с каждым моим глотком становились все реже и реже, пока не прекратились вовсе…

Тяжело дыша, я отскочила от человека. Он лежал с закрытыми глазами и улыбкой на лице. Его сердце больше не билось… Юлиан будет недоволен. Но мой истосковавшийся голод настолько велик, что невозможно ему сопротивляться.

От человеческой крови мне стало намного лучше. Я чувствовала себя заново рожденной. Тело приобрело прежние формы, кожа стала гладкой и упругой, совсем как раньше. Рукавом пальто я вытерла кровь с лица и поцеловала человека на прощанье. Его жизнь теперь теплилась во мне, и за это его можно было поблагодарить.

Я встала на ноги. Мир вокруг слегка покачивался. Двое других насильников бродили неподалеку – я слышала частые удары их сердец. И еще одно сердце билось в противоположной стороне, сердце девушки.

Взяв мертвое тело на руки, я понесла его на кладбище. Моя могила мне больше не понадобится, и я запихнула в нее мертвое тело, засыпав сверху землей. Первое правило вампиров: не оставлять после себя никаких следов. И это было даже не правило – это закон.

Девушка

Она сидела у дерева, обнимая свои колени, и тихо завывала. Ее сильно лихорадило и трясло. Девушка заблудилась и совсем выбилась из сил. В такой темноте человеку сложно ориентироваться, в отличие от нас.

Я стала медленно подходить к ней. Заметив меня, девушка испугалась и подскочила на ноги. Пульс запрыгал на ее горле, она закричала и ринулась бежать. Я поймала ее за руку, разворачивая к себе лицом, и сказала тихо, но вкрадчиво:

– Успокойся.

Она тут же перестала кричать и застыла на месте, утопая в моих глазах. Я обняла ее, потерлась щекой об ее щеку, лизнула в шею… Запах алкоголя неприятно защекотал ноздри.

На сегодня мне было достаточно крови. Тем более, бедняжке и так досталось. В ней было столько боли и отчаяния, что мне стало ее немного жаль. В голову пришла бредовая идея, но именно этим и заманчивая: почему бы мне не попробовать что-то новое? Например, позаботиться об этой девушке.

– Успокойся, милая, я не сделаю тебе ничего плохого. Все хорошо. Больше тебя никто не обидит, – шептала я ей на ухо, лаская ее своей волей.