Кейт Ринка - Дар небес

"...когда Тьма начнет поглощать Свет, да родится Чистая душа, и да будет поражена Тьма ее чистотой, и да вернется равновесие и встанет все на круги своя..."

***

Взмах широких крыльев. Шелест ветра в ночной тишине спящего города. И небо дышит отчаянием, осенью и дождем.

Он парил в воздухе, взирая с высоты на яркие огни, но не искусственное освещение это было. Яркими светящимися пятнами были души, души живых существ. Он видел каждую, он чувствовал их всех, и именно ради них он прибыл сюда - Падший Архангел, Собиратель душ для топки ада.

И кого бы из грешников, которых отметил Дьявол, забрать сегодня первым?

Архангел мягко ступил на асфальт, и черные крылья с тихим шорохом сложились за его спиной. Каждое перо стало уменьшаться в размерах, переливаясь отблесками серебра в свете полной луны, пока не исчезли вовсе, прячась в его теле. И уже почти ничто не отличало его внешне от обычного человеческого мужчины со смуглой кожей и крепким торсом, лишь... глаза! В этих глазах отражались языки адского пламени, которые вспыхивали во тьме его сущности. В них можно было увидеть саму смерть, ведущую дорогой в Ад, и звенящую пустоту, с разрывами жара и боли, из которых сочился немой крик сплетенных голосов сотен отвергнутых душ.

Ангел осмотрелся, замечая, как воздух около него начал уплотняться и чернеть, поблескивая красно-оранжевыми искрами. И из этого сгустка выкатилось два небольших демона с коричневой кожей, длинными треугольными ушами, большими глазами и острыми зубами, маленькими рожками в три сантиметра и наконечником на конце хвоста.

- А ну отдай! - закричал один другому, усердно перетягивая на себя черную ткань плаща. - Сейчас моя очередь.

Архангел спокойно наблюдал за привычной сценой, которую устроили его ближайшие прислужники. Они забавляли его, если это вообще можно было так назвать.

- Нет моя! - закричал второй, изо всех сил упираясь когтистыми лапами в асфальт, и натягивая на себя ткань тонкими и кривыми пальцами.

Ни Буч, ни Чип не уступали, продолжая тянуть плащ с обеих сторон и скалиться, сверкая черными глазами. Чип закряхтел, ослабляя хватку и, набрасываясь на Буча, укусил за руку. В этот момент из уплотнения выскочили еще двое таких же отродий, Бабл и Флип, толкая друг друга с высунутыми языками и довольными мордами. Приземлившись точно на первых, они с удовольствием и без разбора влились в общую суетливую, рычащую и грызущуюся кучу, которая покатилась по асфальту, заматываясь в ткань, так что можно было разглядеть только мелькающие конечности.

Рэмиэль молча подошел к ним и протянул руку. Куча мгновенно замерла, и пять круглых глаз, которые смогли выглянуть из-под ткани, уставились на него. Буч держал в зубах чью-то ногу, Бабл жевал ткань, а остальные двое так крепко обнимали друг друга, что прижимались даже пухлыми щеками.

Черти...

Рэмиэль пошевелил пальцами на манер - "поторапливайтесь", и четверка встрепенулась, размоталась и разбежалась. Они быстро растянули плащ, встряхнули его, плюнули на грязь, растерли лапами, и выстроились в вертикальную пирамиду. Оказавшись сверху, Флип невинно улыбнулся во все свои длинные, кривые зубы, и расправил плащ, предлагая ему просунуть руки в положенное им место.

- Прости, хозяин...

- Да, прости нас... - отозвался снизу Бабл.

Но Флип пнул его ногой и наступил на глаз:

- Да заткнись ты, обмолтыш, сейчас я разговариваю.

- Эй, вы там, наверху! - крикнул Чип, стоящий на асфальте, и заставляя покачнуться всю акробатическую фигуру, - давайте быстрее, я не собираюсь вас держать до Второго Пришествия.

Буч захрюкал от смеха, раскачивая всех сильнее. И прежде чем четверка с криками повалилась вниз, Рэмиэль подхватил у Флипа плащ, одевая и заворачиваясь в него одним легким движением. И набросив капюшон, он пошел по улице, прекрасно зная, что эти демонята непременно поплетутся за ним, по пути продолжая драться и кривляться. Но ему ли жаловаться? Рэмиэлю было все равно, что они делали и как, лишь бы исполняли его приказы. Хотя, возможно, и не нужно было их брать с собой к людям так часто, потому что эти черти многое от них переняли и взяли манеру подражать.

Лос-Анджелес... Давно он здесь не был. Рэмиэль любил землю, и любил людей, так, как любит кролика повар, перебирая в памяти все рецепты приготовления его тушки. Ему нравилось наблюдать за противостоянием двух начал в живом существе, и за тем, как они поддаются искушениям.