Елена Рахманина - Дочь мента

Когда он отпустил меня, возникло ощущение, будто я только что с неохотой покинула рано с утра нагретую за ночь постель и теперь мне нужно выходить прямо в пижаме на мороз. По телу ознобом прокатилось неприятное ноющее чувство неудовлетворённости. Взяв себя в руки, я попросила его отвезти к остановке, но он и не думал выполнять мою просьбу, упрямо притормозив машину лишь недалеко от подъезда моего дома. Только он не знал, что я туда сегодня не собираюсь.

Первый год после смерти мамы я жила у её родной сестры. Тётя с мужем так и не смогли завести детей и относились ко мне с тем теплом, которого мне до боли не хватало в отчем доме. До этого дня я не была в достаточной степени отчаянна, чтобы сбежать из-под опеки отца, не только потому, что понимала, что ему ничего не будет стоить забрать меня силой. Отец в состоянии испортить жизнь тёте, которую едва ли терпел. У неё был небольшой магазинчик женской одежды, и она неплохо зарабатывала. Но зная отца, отступи я на шаг влево или на шаг вправо, он мог бы вполне натравить на неё ОБЭП.

Но в данный момент выбора у меня не было. Мне нужно было переждать, пока грозовые тучи над домом не затянутся, и подумать. Находиться рядом со отцом, когда к нему с разговором придёт Лебедев, всё равно что выписать себе смертельный приговор. Я уже смирилась, что, вероятнее всего, скоро перестану быть студенткой, а у отца будет время придумать для меня самую страшную кару из всех возможных. Только я пока сама не понимала, что ещё он способен мне сделать, разве может быть что-то ужаснее, чем отношения с нелюбимым человеком?

Не успела я добраться до нужного этажа всего лишь на один пролёт, как на моей руке сомкнулись чьи-то пальцы и развернули.

– Что ты себе позволяешь, Ульяна! Ты вела себя как последняя шлюха! – кричал мне в лицо Игорь, оглушив меня своим неожиданным появлением. Как я не догадалась, что Игорь не мог никуда уехать, просто притаился, проследил за мной…

Он сжал мои запястья и толкнул, как тряпичную куклу, в стену, продолжая орать на весь подъезд.

Совершив бесполезную попытку вырваться из его железной хватки, я поняла, что мне уже всё равно, пусть даже ударит, только никогда не целует больше.

– Шлюха! Представь себе, Игоряша, я его шлюха, и мне это нравится! И секс мне с ним нравится, да-да! Он был моим первым, не ты, и я счастлива из-за этого! – с моих уст слетали непозволительные слова, которых я бы в жизни не подумала произнести, но в данный момент в меня точно вселился бес. Я была сама не своя. Не испытывая к нему ни жалости, ни сострадания, я и не боялась причинить ему боль просто потому, что знала – он не любит меня, пусть и думает иначе, но не сердце его будет ранено моими колючими фразами, а лишь гордость. А ещё его непомерное самолюбие, которое поглощало все мои интересы и потребности, пока я состояла с ним в так называемых отношениях.

Я вижу, как в моё лицо летит его кулак, натренированный кулак спортсмена-дзюдоиста, и понимаю, что это конец, он может одним ударом меня убить. Вся сжимаюсь как могу, зажмуриваюсь, с ужасом представляя, какой сильной и страшной будет боль.

До меня не сразу доход крик тёти, я даже не поняла, что она и дядя выскочили на лестничную клетку и дядя уже отбросил от меня Игоря. Тётя Вера подбегает, осматривает меня, а я ещё нахожусь в состояния шока, не веря, что он не успел завершить удар. Тётя тут же уводит меня в квартиру, но я почему-то оборачиваюсь, дабы посмотреть, как дядя пытается утихомирить Игоря. Слава всем богам, муж у тёти просто огромный амбал, другой бы сейчас с ним и не справился.

Меня так сильно трясет, что аж подбрасывает и реальность я воспринимаю, словно рассматривая мир через стекло аквариума, только без рыбок: всё расплывается и идёт рябью. Тётя бегает вокруг меня, кудахчет, но лишь когда она дает мне в руки какой-то крепкий алкогольный напиток и просит выпить до дна, его тепло успокаивает и устаканивает мир, который потихоньку начинает проясняться.

Тётя всё говорит и говорит, а смысл слов мне не понятен, улавливаю отдельные фразы, без возможности связать их между собой.

– Уля, что стряслось, расскажи мне, деточка? – спрашивает, присев наконец рядом. Она наливает мне ещё один бокал, и я рассказываю всё, что натворила. Про то, как Игорь в очередной раз выкинул меня посреди дороги, про Богдана, который неожиданно на ней меня подобрал, про поцелуй…

– Ох, Уля, ты вся в мать. Та тоже такой была, тихая-спокойная до поры до времени, а потом взрывается, как бомба, и всё, пиши пропало.