Марта Зверева - Мне больно, Олег!

Но я сунулась в этот клуб, не зная правил, и все, что могла сейчас делать, так это уповать на то, что он просто сделает со мной то же самое, что накануне. Да ведь? Да?

Красных огоньков вокруг стало слишком много. Они расплывались в глазах, сливаясь в сплошные рубиновые ленты, которые готовы были опутать меня и затащить к себе.

– Я ее первый увидел, – усмехнулся тот, на кого я наткнулась, пытаясь выбраться из ловушки.

Он шагнул ко мне, оказавшись так же близко, как Олег.

– Иди к папочке, – усмешка была злой, а ослепительно белые зубы сверкнули в полутьме клуба. – Папочка тебя накажет за то, что ходишь по ночам.

Его пальцы сжались на моем запястье, он дернул меня к себе, впечатывая в твердую грудь. Пахнуло дорогим одеколоном и дорогим алкоголем. Запах опасности.

– Нет, пожалуйста… – я попыталась вывернуться, но мне не удалось.

– Ты же сама пришла за приключениями на свою славную попку, – прошелестел голос на ухо. – Так чего ерепенишься?

– Сань, – прозвучало из-за его спины. – Тебе одному, что ли?

– Сначала мне, потом посмотрим… – в голосе была опасность, от которой заледенели легкие. Я попыталась сделать вдох, но горло было будто забито его запахом, который я не хотела вдыхать.

– Так. Все. Разошлись.

Короткие слова прозвучали резко, как удар хлыста. Такое же короткое движение, миг головокружения, и я сменила хозяина. Олег больно выкрутил мне запястье, задвигая себе за спину.

– Эй! – Возмутились там.

– Она моя, – сообщил он. – Кто хочет поспорить, можем встретиться на улице.

Олег обвел собравшуюся свору мрачным взглядом, и они, ворча, стали разбредаться. Только с тем, кого назвали Саней, они еще несколько секунд мерялись взглядами.

– Ты охуевшая тварь, Олег, я это запомню.

– Запомни, – отозвался тот спокойно. – И Яну не забудь передать, что ты девочек принуждаешь.

– Не забуду… – пообещал Саня. – Не забуду.

Но отступил, не поворачиваясь спиной, словно ждал удара в нее.

Только после этого Олег повернулся ко мне, ладонью проводя по спине и внезапно сдавливая мою шею сзади. Четким резким движением пригнул к себе и сразу атаковал мой рот, с налета забираясь языком по самые гланды, смачно присваивая себе.

Страх, расползавшийся по венам от такого поцелуя вспыхнул весь разом, перерождаясь в нечто иное. Самый сильный самец защитил мне от своры хищников и берет себе. Мгновенно включились древние инстинкты, и ноги подкосились, роняя меня в его объятия.

Твердые руки, горячая кожа под распахнутой темной рубашкой и сила. То, перед чем не может устоять ни одна женщина.

Я с трудом стояла на ногах, пока он вел меня куда-то, из-за кружащейся головы даже не понимала, куда именно. Только хлопнула дверь, закрываясь за спиной, и жесткие пальцы освободили меня от себя, подталкивая в центр комнаты.

Олег прислонился к двери спиной, скрещивая руки на груди. Темная рубашка натянулась на напрягшихся мускулах, чуть не лопаясь. А ниже… ниже так же туго натянулись брюки.

Ведомая тем чувством, что родилось после страха, я шагнула вперед, но меня остановил взгляд.

Холодный.

Брезгливый.

Контраст был слишком силен.

– Хорошо, – тяжело уронил Олег. – Ксюша… Хорошо. Теперь расскажи мне, что ты тут забыла.

Я растерянно отступила.

– Тебя? – Ответила неловко.

– Не думаю, что мне это интересно, – отозвался он, хотя я видела, что какой-то его части было очень интересно, очень!

– Но почему?

– Не люблю, когда на меня девки вешаются.

– Но я же тебе понравилась!

– И что? – Он вздернул вверх бровь.

От него разило холодом и равнодушием. У него стояло, но почему-то это не было причиной для того, чтобы посмотреть на меня чуть мягче.

– Почему бы нет? – Продолжала я бессмысленные атаки.

Я уже сама не понимала делаю это для мамы или для себя. Оправдывала свою настойчивость мамой, чтобы не было так стыдно. И продолжала настаивать, надеясь, что когда он сдастся, я смогу забыть этот позорный момент, когда я стою перед мужчиной со стояком, а он отказывается от меня.

– Ксюша… – мое мягкое, бесхарактерное, как мне всегда казалось, имя, произнесенное его голосом, звучало ядовито и зло. Даже издевательски. Словно меня назвали специально, чтобы этим именем унижать. – Оглянись.

Я сделала шаг назад и подражая Сане, не повернувшись к Олегу спиной, осмотрела комнату, куда он меня привел.

Бетонные стены, нарочито грубо измазанные кое-где штукатуркой.

Серо-черная плитка на полу.