Геннадий Сердитов - Воевода [litres самиздат]

Ночь к дороге подступает,
В свой дозор встаёт луна.
Чу! Как будто оживает
В шубах юная жена —
Чуть заметно шевельнулась,
Щёки гладкие горят,
Долго, сладко потянулась,
Веки вскинула, проснулась,
В полутьме искрится взгляд,
Губки влажные блестят.

– Князь… Мстиславушка… Родимый…
Господин мой, муж любимый,
Утоли мои желанья,
Поцелуй скорей меня!
Князь опешил. И к Еланье
Буйну голову клоня,
Потянулся. Встрепенулась
Молодица среди шуб,
К мужу жаркая метнулась,
Второпях не сыщет губ!
– Обойми сильнее! Где ж ты?
Да на что тебе одежды?!

Где тут князь, царёв наместник,
Воевода боевой?
Нынче он любви наездник
С забубённой головой
Да с весёлой булавой!

Белых ног твоих угодья
Как желанные поводья
Чувств моих и дум скоромных,
Да желаний неуёмных,
И венчает их узда —
Вожделенная звезда!

В этой упряжи отменной
Скачет мой рысак надменный —
И не лошадь, и не птица,
Круп размашистый лоснится,
Грива чёрная вспотела —
Застоялся он без дела,
И теперь, дорвавшись к полю,
Пусть натешится он вволю!
И не надо нам нагаек —
Я нагой и ты нагая,
Я лихой и ты лихая,
Булавой своей играя
Проскочу весь дол до края,
Головой не дорожу
И тебя не пощажу!

Конь почувствовал барьер,
Вот теперь давай в карьер!
С буйной силушкой собраться,
Раньше времени не сдаться,
Сердце рвётся из груди,
Ну, дружок, не подведи!
Эй, давай ещё быстрей,
Сил, приятель, не жалей,
И по-нашему – в намёт,
С дикой удалью вперёд!
Жару, милый мой, поддай —
На скаку иль в ад, иль в рай!

Всё!… Прыжок!…
И стоны встречь,
Словно в рану воткнут меч,
Словно молний круговерть —
Среди мрака вспышка, смерть!
Погружаемся в туман,
То ли в сказку, то ль в дурман,
В небе будто бы парим,
Ничего не говорим…

Свой клинок из жаркой раны
Тронул чуть и понял – рано,
Полон жизни меч-колун,
Застоявшийся скакун.
Ненасытного браня,
Тихо трогаю коня.
Полшажка… Через мгновенье
Там внизу недоуменье,
Слабое сопротивленье…

Не робеть и не сдаваться,
На мольбы не поддаваться,
Раз уж тронулся – держись,
С шага перейди на рысь,
Да не рви, не торопись,
Коль с умом да с головой,
Да с весёлой булавой…
Вызов принят, снова в бой!

Вот теперь пошла потеха —
Не до шуток, не до смеха,
Отдыхать нам не досуг —
Затеваем новый круг!
В этой скачке молодецкой,
Словно в пляске половецкой —
То ли крики, то ли вой,
То ли игры, то ли бой!

Конь гарцует племенной —
Плоть единая с тобой…

Вкривь и вкось встают упряжки,
Съехав, вязнут во снегу,
Ломятся дуга в дугу…
Треухи, папахи, пряжки,
Полушубки и сермяжки —
Всё смешалось на лугу!
То счастливый воевода,
Почитай, в конце похода
Из возка махнул рукой:
– Поворачивай домой!

В чёрной речке под обрывом
Кожей дёрнул
Чёрный сом,
Чёрный омут чёрным илом
Замутил своим хвостом.

…Наконец все накричались,
Развернулись, разобрались,
Снова вытянулись в строй,
Рысью двинулись домой.
Шубой князь себя прикрыв,
Дверь немного приоткрыв,
Справился о ключаре.
Тот подъехал на одре.
– Я гляжу, всё едем лесом,
Как зовётся это место?
– Господин мой, да никак,
Просто лес да буерак.
Скоро выедем к опушке,
Будут там торчать избушки —
То ль Татьково, то ль Кутьково,
Речка Воря посередь…
– Назовём теперь – Хотьково,
Что от русского «хотеть»!

Тут проснулась вновь Еланья
И нежна и горяча,
Князь махнул: «Изыди, Ваня!»
Шуба прянула с плеча.

Конь копытами сучит,
Ванька в бороду ворчит:
– Нет конца господской блажи,
Вот и едем скопом вспять…
А чтоб эту блажь уважить,
Надо место обозвать,
Дабы помнили все впредь:
Тут случилось захотеть
Что-то князю. И готово —
Будет тут теперь Хотьково.
И грешно-то и чудно…
Ну, да нам-то всё одно,
Как прикажут будем петь,
Задери их всех медведь!

А в кибитке затворясь,
Не нарадуется князь:
– Вот она, пришла услада
Ныне, присно – навсегда,
От Еланьиного хлада,
От сердечного разлада
Не осталось и следа.
И теперь моя Еланья
И хотенье, и желанье!
А про то названьем новым
Это самое Хотьково
Будет всем напоминать —
Вот такое моё слово!
Надо дьяку наказать
Впредь по-новому писать.