Марина Эльденберт - Девушка в цепях [СИ]

— То есть как нельзя?! Совсем?! А если я брошу его в камин?

— Попробуешь, если подпишешь, — он хмыкнул.

— А если магией?

— Магия бессильна против подписанного двумя сторонами магического соглашения.

— Даже магия смерти?

— Даже магия смерти.

Ой-ой-ой-ой.

Я перечитала договор еще раз.

— Все ищешь подвох, Шарлотта.

Не то слово. Но найти пока не могу.

— Нужно включить пункт о времени обучения, — заметила я, наконец. — Чтобы вы не смогли выдернуть меня посреди рабочего дня, мотивируя это необходимостью срочной отработки практических навыков. И добавить, что я не стану оставаться у вас на ночь по той же причине.

Орман кивнул:

— Хорошо. Но тогда добавлю и то, что в случае чрезвычайных ситуаций (например, опасности прорыва магии), я имею право отозвать тебя с работы, невзирая на оговоренное в предложенном тобой условии.

— Справедливо. И еще. Нужно отдельно оговорить пункт, что я оставляю за собой право расторгнуть договор, если мне что-то не понравится.

— Вот это вряд ли, — он покачал головой.

— Почему это?

— Потому что договор — это ответственность двоих. Если ты настаиваешь на таком пункте, он будет звучать так: «В случае, если наставник и ученица исчерпают желание продолжать обучение, договор подлежит досрочному расторжению по взаимному согласию сторон».

— То есть мне потребуется ваше согласие?

— Совершенно верно. Но я не собираюсь держать тебя силой, Шарлотта.

Прищурилась: как-то все подозрительно хорошо складывалось.

— Ладно. Что насчет решения?

Эрик раскрыл ладонь и протянул мне брошь-медальон, выполненную в форме увитого листьями цветка на потертом от времени кругляшке меди.

— Связующий артефакт. С помощью него я всегда смогу узнать, где ты находишься, будешь всегда носить его с собой. Если почувствуешь, что что-то не так, просто откроешь…

Он нажал на крайний листочек, и крышка медальона открылась. Внутри клубились искры, едва различимые, как оседающая в солнечных лучах пыль.

— И разорвешь контур. Вот так, — Эрик коснулся пальцем сердцевины медальона, искры вспыхнули и погасли. Впрочем, подчиняясь его магии, они тут же засияли вновь, наполняя пластину зеленоватым мерцанием. — И я приду, где бы ты ни была.

От того, как это было сказано, стало жарко. Орман смотрел на меня, не таясь: энгерийские джентльмены не смотрят так на леди и мисс, интерес в их взглядах всегда завуалирован вежливостью. Подобные взгляды — скользящие по губам, ласкающие и откровенные, заставляющие кровь быстрее бежать по венам, скорее уместны не в самых приличных домах. А я, наверное, не самая приличная мисс, потому что мне это нравилось. Нравилось видеть в его глазах не отражение чопорной благопристойности, а желание.

— Я не поблагодарила вас, — сказала тихо. — За то, что спасли мне жизнь.

— У меня были в этом свои корыстные цели. — Орман устроился на краю кровати рядом со мной.

— Какие же?

— Например, увидеть, как ты улыбаешься.

Он чуть подался вперед, коснулся пальцами моего лица.

— Но от благодарности я бы не отказался.

— С нее началось наше знакомство, — хмыкнула я и убрала его руку.

— Пусть ей оно и продолжится.

— В таком случае я благодарю вас, месье Орман.

— Всегда пожалуйста, мисс Руа.

От такого официального обращения не выдержала и улыбнулась.

Мы смотрели друг на друга, и я вдруг отчетливо поняла, что хочу, чтобы оно продолжилось. Действительно хочу узнать его настоящим. Увидеть его без маски.

Не Пауля Ормана, а Эрика.

— Мне бы хотелось начать обучение со следующей недели, — сказала я и потянулась к договору. — Но прежде нужно внести пункты, которые мы с вами оговаривали.

— Разумеется.

— Разумеется — что?

— Мы внесем все оговоренные пункты и начнем обучение со следующей недели.

Что это он сегодня со всем соглашается?

— Хм…

Взяла брошку и покрутила ее в руках. Тяжелая, старинная… Интересно, Орман любую вещь может превратить в артефакт? И я тоже смогу? Хотя вряд ли, магия смерти — не та сила, с помощью которой стоит создавать артефакты. Мысли о пугающей сути темной магии немного поумерили мой энтузиазм.

— Вы говорили, что я могу представлять опасность для окружающих. Что, если я просто не успею воспользоваться этим?..

— Успеешь. — Орман сунул руку в карман и достал перстень.

Массивный, тяжелый: золото заключало в себе удивительный, ни на что не похожий камень. Не присматриваясь, я бы сказала, что это сапфир, но стоило перстню лечь мне в ладонь, как камень начал стремительно светлеть, словно раскаляясь, на нем отчетливо проступили черные прожилки. Я вскрикнула, украшение выпало из моей ладони на покрывало.