Кристина Азимут: Невеста для двоих. Замуж за порочность

— У-у-умница, — протянул он и начал медленно выходить из моего рта, а потом обвёл приоткрытые губы концом.

Я… Я не знаю, зачем сделала это: высунула язык и игриво лизнула, каким-то образом почувствовав, что Джону это тоже понравится. Он резко вздохнул, его ноздри хищно расширились, а глаза полыхнули золотым пожаром с рубиновым отливом. И снова напряжённая плоть заскользила в мой рот, мучительно медленно, словно растягивая пытку удовольствием. Для меня в том числе. Возбуждение плескалось горячими волнами внизу живота, одаривая знакомой тягучей болью, хотелось, чтобы Джон двигался быстрее, резче — как Джеффри утром… От воспоминаний тело словно молния пронзила, у меня вырвался глухой стон, а в глазах на мгновение помутилось. Кажется, я готова была к разрядке и без прикосновений и ласк, от одних только мыслей о них. От картинок в голове, совпадавших с тем, что сейчас происходило со мной. А Джон не торопился. Он брал мой рот медленно, почти нежно, давая мне возможность тоже… поиграть. Губами, языком. Позволял чуть подаваться вперёд, ослабив хватку на затылке, посасывать, шалея от собственной распущенности. Я упивалась этими ощущениями, эмоциями, прикрыв глаза и погрузившись в смакование, молча умоляя Джона двигаться быстрее, сильнее. Боже мой, мне хотелось , чтобы он именно трахнул мой рот. Грубо, жёстко, так же, как Джеффри утром. А потом сделал это снова со мной, и всё равно, как обычно, или… Сзади, как им обоим нравится.

Из горла вырвался глухой стон, закончившийся всхлипом. Острый приступ вожделения пронзил до самых пяток, заставил выгнуться, отчего бусины между ног нежно потёрлись о шелковистую плоть, красноречиво мокрую. И Джон словно угадал мои мысли. Хрипло выдохнув, он сильно оттянул мою голову, и толчки стали резче, глубже, посылая волны восторга по всему телу. Хмельная радость растекалась жаркими ручейками, мешаясь со страстью, я сама дышала тяжело, неровно, с дрожью ожидая, когда же… Когда… Джонас вдруг низко зарычал, нависнув надо мной, золото в его глазах почти полностью приобрело отчётливо красный цвет, но меня это уже не пугало, нет. Очередной выпад, особо сильный, и гладкая головка упёрлась мне в горло, заставив вобрать каменно-твёрдый член до конца. Едва мышцы невольно сократились с непривычки, как рычание Джона перешло в тягучий стон, наполненный облегчением и блаженством. Ладонь на затылке крепко удерживала мою голову, и Джонас излился в мой рот.

Я жадно глотала густую, пряную жидкость с лёгким привкусом яблока и свежести, и лишь на самой границе сознания мелькнула смутная мысль, что этот вкус мне что-то напоминает. Мой язык ловил последние капли, губы скользили по обмякшему достоинству Джона, высасывая до конца, и по дрожавшему от напряжения телу разливалось странное удовлетворение. Брат отстранился, не сводя с меня взгляда, и его пальцы теперь уже нежно зарылись в мои волосы, тихонько поглаживая.

— В который раз убеждаюсь, что не ошибся, выбрав тебя, Мари-и, — произнёс он странную фразу и сыто улыбнулся. — Ты идеальная любовница, малышка, — Джон улыбнулся шире, убрал руку и поправил беспорядок в своей одежде. — Нежная, страстная, и, оказывается, под невинностью скрывалось столько порока, м-м-м, — протянул брат, и я испытала разочарование, поняв, что он не собирается продолжать и подарить мне сладкое освобождение.

По крайней мере, не своим членом. Немного хрипло дыша, я невольно облизнулась, готовая снова просить и умолять, иначе сойду с ума от бушевавшего внутри пожара. Или… Или если он не хочет, я же и сама могу… Ведь мне разрешат, правда? Я только набрала воздуха, чтобы озвучить свои неприличные мысли, как вдруг за спиной Джонаса раздались медленные хлопки, и я невольно вздрогнула. На миг кольнул страх и замешательство, а потом раздался знакомый голос:

— Как жарко, однако. Смотрю, моя невеста тут не скучала совсем, да, любовь моя?

К дивану подошёл Джеффри, лениво улыбаясь, и окинул меня медленным взглядом, от которого низ живота скрутило особенно сильно, и я чуть не застонала в голос.

— Прежде, чем продолжим, у меня маленький сюрприз для тебя, Мари, — буквально мурлыкнул Джефф, нагнувшись и ухватив меня за руку, и поднял с дивана.

Не знаю, почему, но от его слов по спине словно провели кусочком льда. Хотя, чего уже бояться? Новых граней разврата, которые собирались показать мне? Смешно, право. Однако я ошибалась, и следующие слова Джеффри вызвали волну паники, почти полностью смывшую вожделение и притушившую полыхавший костёр страсти.