Лиса Дягилева: Роковое чувство

— Вы решили позабавиться, — губы Катце нервно подрагивали, выдавая его истинное отношение к происходящему, — почему бы не пригласить какого-нибудь пэта? Любой из них будет счастлив: угодить вам, а я, даже если бы и смог, все равно не сгодился бы для подобной чести, — в последних словах зазвучала обида. — Зачем же портить свой изысканный вкус моей неполноценностью?

«Как всё запущенно… — не смог удержаться от внутренней иронии Консул, — откажется он, как же!»

Рауль, уже не сдерживаясь, усмехнулся:

— Хватит разочаровывать меня в себе, Катце. Ваше мнение тут играет если не последнюю, то одну из последних ролей. И прошу вас, — он специально сохранял деловой тон, чтобы ещё больше сбить с толку, — не надо указывать мне то, что я должен, а чего не должен делать. С этим я прекрасно справлюсь сам. Вы бы лучше о себе позаботились, — очередная ухмылка. — Мне, конечно, нет до этого никакого дела, но думаю, что вам будет непросто этой ночью, учитывая… — пауза, — ваше интересное положение…

Рауль допил вино, медленно — словно нехотя поднялся с кресла и ленивым движением стянул перчатки, неотрывно смотря в расширенные зрачки монгрела. Происходящее нравилось ему всё больше, так что останавливаться не было смысла.

— Раздевайтесь. Полностью. Затем к стене, — слова звучали как приказы собаке — ни эмоций, ни колебаний голоса, ничего, кроме властного тона хозяина. — Надеюсь, теперь повторять мне не придётся.

Катце сжал зубы, ноздри его раздувались от гнева и монгрел уже всерьез подумывал отослать Второго Консула куда-нибудь гораздо дальше, чем в Керес. Самым плохим сейчас было понимание того, что как бы бывший фурнитур не противился, он окажется там, где пожелает блонди, и в той позе, которую он пожелает. И ведь может статься даже так, что Рауля на это надоумил не кто-нибудь иной, а Ясон, которого Катце в глубине души — чего греха таить — боялся. Когда Блонди чего-то хотят — они получают это. Уж кому-кому, а Катце методы Танагуры были хорошо известны. Начни он сопротивляться и протестовать — все равно Рауль найдет способ заставить его, но это отнюдь не означало, что дилер не будет пытаться избежать подобного унижения.

Катце медлил — руки его словно налились тяжестью и отказывались слушаться, афродизиак в крови действовал уже на все сто процентов, давая знать о себе до предела обострившимися чувствами. Монгрел снял свитер, рубашку, и вдруг остановился.

Рауль с удовольствием следил, как обнажается стройное подтянутое тело с тонкой, почти прозрачной белоснежной кожей. Сейчас Консул с удивлением признавался самому себе в том, что его никогда особо не привлекали совсем юные пэты из Академии — их детские хрупкие фигурки не вызывали ничего, даже интереса. А фигура Катце — вполне сформировавшаяся, но при этом не утратившая юношеской изящности и лёгкости движений — вызывала внутри Рауля странные чувства, которые бы он сам охарактеризовал как «научно-исследовательский интерес». Увлечённый своими мыслями, он не сразу заметил, что монгрел остановился, выполнив далеко не все его указания. Поняв через мгновение причину остановки, Рауль не удержался от внутреннего ехидного комментария: «Нашёл чего стесняться… Или всё ещё надеется на чудо?» Блонди без особого труда поймал упорно уводимый взгляд Катце своим холодно надменным.

«Ну и?..» — казалось, эти слова прозвучали у монгрела в голове.

Немного помявшись, и понимая, что вряд ли стоит ждать помилования, Катце расстегнул ремень, молнию брюк, и снял джинсы — делал он это без всякого изящества, с плохо скрываемым остервенением. Подавлять действие афродизиака стало трудно — на лбу монгрела выступила испарина, тяжелые вздохи рвались из груди. Катце даже толком не понял, когда успел оказаться лицом к стене, опираясь на нее предплечьем правой руки, и ладонью левой. Со стороны могло показаться, что ему плохо… Ему действительно было плохо, но не физически.

«Сволочь! — мысленно психовал монгрел. — Какая же ты сволочь, Рауль! Как меня угораздило вляпаться в такое?..»

Беззвучно пронаблюдав за действиями Катце, блонди решил растянуть своё удовольствие и, вновь опустившись в кресло, налили себе вина.

«Хороший монгрел, — усмехнулся Рауль мысленно, — послушный…пока».

— Зря ты всё-таки отказался, — задумчиво произнёс Советник через некоторое время, — вино отменное, оно ещё со старой Терры…

Рауль неспешно сделал глоток:

— Точно не хочешь? Ещё есть время передумать…