Лорел Гамильтон: Черный список

— Я не думаю, что такие убийцы-профессионалы как они, будут носить венецианские маски в центре города Такома, таким образом, прозвища и маски не помогают, — сказал он.

— Итак, мы знаем все и ничего полезного, — сказала я.

— Если бы я принял контракт на убийство Королевы вампиров, то она была бы мертва прямо сейчас.

— Или ты был бы сейчас мертв, а мне пришлось объяснять Питеру, почему он лишился второго отца.

Эдуард выдал мне полный вес своего холодного пристального взгляда: — Ты знаешь, насколько я хорош в работе.

У меня были годы практики встречающей этот холодный пристальный взгляд. Я встретила его сейчас. — Ты не понимаешь, Эдуард. Она — тьма, сама ожившая ночь.

— Я не только бы взорвал бы ее тело и назвал бы работу сделанной, — сказал он. — Чтобы навсегда убить нечто такое сверхъестественное — нужна магия.

— Так что ты, привел бы ведьму?

— Нет, но я пошел бы к ведьме и получил бы зачарованное, освященное оружие, что-то в этом роде. Наемники, которых совет вампиров нанимал, чтобы убить ее, рассматривали ее как просто еще один заказ и теперь мы все в дерьме из-за этого.

Я не могла поспорить с ним, он был совершенно прав. Арлекин был законом совета вампиров в Европе в течение тысяч лет, но их настоящей работой было охранять их Темную Королеву. Половина из них разорвала отношения с советом вампиров и стала снова подчиняться Матери Всея Тьмы.

— Они думали, что огонь уничтожит ее, — сказал я.

— Ты бы предположила такое?

Я подумала об этом: — Нет.

— Что бы ты сделала?

— Я бы сама увешалась освященными предметами, еще больше освященных предметов разбросала на ее тело, чтобы ее дух не смог покинуть тело, отрезала бы голову, вырезала сердце, сожгла их по отдельности, а пепел от головы, сердца и туловища развеяла бы в трех различных проточных водах.

— Ты действительно думаешь, что она может вернуться, если поместишь пепел в ту же самую воду?

Я пожала плечами, — Она пережила сожжение своего тела и смогла отослать свой дух, чтобы завладеть телами других членов совета вампиров. Я бы не стала думать, что она чего-то не может.

— Таким образом, даже если мы найдем Морт д'Амур, Любовника Смерти и уничтожим его, она просто перейдет к другому носителю.

— Она может выжить как бесплотный дух, Эдуард, я не уверена, что она вообще может быть убита.

— Все умирает, Анита. Вселенная умрет, в конце концов.

— Я не собираюсь волноваться за то, что произойдет через пять миллиардов лет, Эдуард, вселенная может позаботиться о себе сама. Как мы можем им помешать убивать невинных вер-тигров, и более важный вопрос, как мы можем остановить ее?

— Ты некромант, я просто скромный убийца, — сказал он.

— Это означает, что ты тоже не знаешь.

— А почему твой бой-френд не знает? Жан-Клод Мастер города Сент-Луис, и те, кто остались от европейской структуры власти пытаются сделать его главой нового совета вампиров здесь в Штатах. Почему бы вампирам и всем другим оборотням, с которыми ты общаешься, не помочь тебе остановить это?

— Остальные…, кто-бы-то-ни-был охотятся на этих парней. Они начнут приезжать, как только узнают о телах, но они все равно отстают от нас, Эдуард. Мы были первыми на территории последних трех городов.

— Для сверхъестественных существ, которые должны бы были быть самыми великими шпионами и убийцами, от них нет ни хрена пользы.

— От нас толку не больше, — ответила я.

— Так вампиры не могут нам помочь. Мы копы, давай будем копами, — сказал он.

— Что это значит?

— Мы работаем на месте преступления. Это-место убийства. Это то место, где мы можем узнать новые подробности об этих ублюдках. Подробности, которые являются не легендами, а уликами, оставленными лишь несколько часов назад. Они помогут нам поймать их.

— Ты действительно веришь в это?

— Я должен верить в это, впрочем, как и ты.

Я глубоко вздохнула и сразу же пожалела об этом. Возник слабый, горький запах, потому что мы стояли близко к нижней части туловища. Смерть не опрятна и не симпатична, и не чиста, это — все сортирные запахи, так как ваше тело делает все, что оно может сделать, все сразу, в последний раз.

— Хорошо, — сказала я, присаживаясь на корточки и балансируя на носочках. Я заставила посмотреть себя на тело, действительно смотреть посмотреть на него.

— Эта часть тела отсечена аккуратно, очень мало порезов, очень эффектно.

— Так зачем рвать тело на куски?

— Потому что они хотели это сделать, и были достаточно сильны, чтобы сделать это, — сказала я.