Мэри Уэсли - Разумная жизнь

Потом Флора подумала, что тогда она все сказала правильно. Они ушли с палубы, где носильщики втаскивали на борт сундуки и чемоданы, отмеченные цветами полков с крупно написанными именами хозяев багажа: майор такой-то, полковник такой-то, лейтенант такой-то. В салоне стюард подал бокалы, открыл бутылку и налил шампанское. Джойс прилепилась к Космо.

— Бог мой, Флора, какой выбор соблазнительных мужчин! Только посмотри! Клянусь, в Бомбей ты приплывешь уже с кем-нибудь помолвленной.

Космо оглядел пассажиров, сновавших туда-сюда, заметил бывалых путешественников.

— Я думаю, это все армейские и гражданские службы.

— Там будут и богатенькие, определенно будут, — сказала Джойс. — У них полно денег, и они сядут в Марселе. Так что до Марселя не теряй сердце, сохрани его для тех…

— Джойс знает все, — усмехнулся Космо.

— В два дня перезнакомится со всеми. Она, кстати, очень хорошенькая, — сказала Джойс.

— А когда пароход прибывает в Марсель? — впервые открыл рот Хьюберт.

— Через неделю, я думаю. Потом Мальта, Александрия и Аден.

— Ясно.

Нахмурившись, он наблюдал за Флорой.

Космо и Джойс пили и снова наполняли бокалы, а Флора думала о крысе. Спаслась ли она?

— Какой красивый костюм. — Флора вспомнила, как в Коппермолте девочки делали друг другу вот такие комплименты. Костюм Джойс был бананово-желтого цвета, утянутый в талии.

Джойс пила маленькими глотками, вытянув длинные ноги.

— Я заказала его перед свадьбой Феликса. А мне нравится твой. Тарасова шила?

— Да. — Это не ошибка. Она все поняла правильно. — Но я не видела в „Таймс“, — равнодушно проговорила она. — Так Феликс женился?

— А этого не могло быть в „Таймс“, — заметил Хьюберт. — Они поженились в Голландии.

— Естественно. — Флора отпила шампанское. Оно ударило в нос и на глаза навернулись слезы. Она поставила бокал твердой рукой.

— О, уже звонок. Нас выгоняют на берег. — Сидя рука об руку с Космо, Джойс даже не пошевелилась.

Хьюберт поднялся.

— Нам лучше пойти, — сказал он.

Космо потянул Джойс, поднял ее на ноги. Провожающие спускались по трапу.

Хьюберт шел рядом с Флорой.

— Ты ведь не хочешь ехать в Индию, да?

— Хочу.

— Мы много выпили за ленчем, поэтому такие дурные, — сказал он.

— Мне не кажется, обычные, — пожала плечами Флора.

Больше всего Хьюберт ненавидел, когда его называли обычным. Джойс и Космо, не разжимая рук, шли за ними. Где они обручились? На ком женился Феликс? Она не должна, она не может спросить.

— Там была крыса, она плавала у дока.

— Крысы — храбрые животные.

— А кто-то вылил на нее ведро грязной воды.

— Она выживет.

— Мисс Джилеспи, наша учительница, привезла меня на корабль. Она попросила начальника хозчасти, стюарда и капитана, чтобы они присматривали за мной.

— На случай, если кто-то выльет на тебя ведро помоев?

— Хорошая метафора.

— Постарайся выжить.

— Ну вот, надо расставаться. Мы должны идти, нас уже прогоняют. Пиши нам, Флора. Напишешь? Поцелуй нас. Эй, вы оба, пошли. Они собираются убрать трап. — Джойс поцеловала Флору, от нее очень хорошо пахло. — Ты знаешь, Мэбс и Таш тоже пришли бы, если бы смогли, и Эрнест.

— А кто такой Эрнест?

— Мой муж, глупая. Ты разве не знаешь, что я замужем? Про это писали все газеты. Ну давайте, пошли, мы мешаем.

— Ты пьяная, — сказал Хьюберт, подталкивая Джойс вперед.

— Флора, — сказал Космо и, неловко согнувшись, поцеловал ее в щеку. — До свидания. — И он поспешил за Джойс.

Хьюберт крепко стиснул лицо Флоры в ладонях, заставил ее губы разжаться и поцеловал так, что она задохнулась. С середины трапа он повернул обратно.

— Ты не хочешь ехать. Пошли со мной на берег.

— Я должна. Я еду. Я не могу.

— Ты, как птица в клетке.

— В данный момент я свободна.

— Но ненадолго.

— По крайней мере, на все путешествие. На три недели.

— Сэр… гости, гости… на берег, сэр, пожалуйста, сэр.

Ударили склянки, и палуба под ногами Флоры задрожала. Ветер с дельты Темзы дышал морем. Вопящие чайки кружили над подъемным краном. Корабельная сирена взвыла. Расстояние между кораблем и пирсом увеличивалось, винт корабля взбивал темную воду. Крысы видно не было.

Шагая вдоль пирса, Хьюберт смотрел на корабль, черный, лоснящийся в тусклом свете огней гавани и судоремонтного завода. Темнота будет висеть еще час, и слишком рано подниматься на борт. Он хотел есть. Он повернул обратно, чтобы отыскать кафе для ночной смены портовых грузчиков, стюардов и полиции. Сделав несколько шагов, он увидел, как к трапу подкатило такси. Вышла девушка. В тусклом свете Хьюберт узнал Флору. Она была в вечернем платье, с плотно закутанными шалью плечами.