Мэри Уэсли - Разумная жизнь

Ветра не было, и море, плоское, как тарелка, сливалось с небом такого же цвета, что и вода. И лишь редкие всплески напоминали, что оно живо, что живет своей собственной жизнью. Пологий берег спускался к воде, песок высох, как вчерашний бисквит, ближе к воде он обретал серый цвет, повторяя оттенок морской глади.

В этот февральский день птицы, смущенные неожиданным теплом, где-то вдали пробовали свои весенние песни, но здесь, на берегу, стояла тишина, просторный пляж был пуст. От устья реки, к пляжу, шла цапля, лениво хлопая крыльями, и эти широкие взмахи только подчеркивали пустынность берега. Мальчик, вообразивший было, что может услышать хлопанье крыльев, разочарованно опустил бинокль: он пришел сюда понаблюдать за морскими птицами, а ни одной поблизости не было. Он сощурился от солнца, которое уже садилось, и решил идти домой.

В полумиле от него, у края воды, его внимание привлекло какое-то движение — это была крошечная фигурка. Мальчик еще сильнее сощурился от блеска заходящего солнца. Фигурка раздвоилась. Ребенок и собака? Должно быть, они спустились по скале в западной части и прошли вдоль края воды — на песке, все еще мокром от последнего отлива, не было следов или каких-то отметин, и свежая вода еще сочилась, ее струйки отыскивали свой таинственный, скрытый от глаз, путь к морю.

Мальчик отошел чуть выше к пляжу, чтобы видеть дальше, он хромал, осторожно ставя правую ногу на сухой песок, опираясь на палку. Он с трудом ковылял по берегу, заваленному осколками выветренных горных пород, высохшими водорослями, кусками выбеленного дерева, сломанными острыми створками раковин, стеклом, отполированным морем до блеска, и ракушками. Поднявшись по тропе, он устроился на короткой жесткой траве, клонившейся к широкому устью реки. Его поврежденное колено заживало. Мальчик ослабил повязку, чтобы она не давила так сильно, сшиб руной верхушку армерии, на которой сохранилось несколько головок с семенами. Он сильно потел после случившегося с ним несчастья.

Ему было интересно, как далеко отступает море во время отлива. Расстояния здесь были обманчивы, а берега он не знал. Он навел бинокль и сфокусировал его на далекой фигурке.

Он увидел ребенка, тот шел вдоль воды, пинал песок, что развлекало собаку, которая была едва не с самого ребенка, она дико прыгала, радостно била хвостом, ее уши болтались и отлетали назад, челюсти клацали в самозабвенном восторге.

Мальчику чудилось, что он слышит лай, но в ушах стоял только крик чаек, что носились над заливом от одного мыса к другому. Солнце внезапно скрылось за тучу, напомнив ему о коварстве февраля.

Он следил в бинокль за ловцами устриц, пока не потерял их из виду — к его сожалению, они исчезли за мысом. Они вспугнули баклана на скале над морем, мальчик раньше не заметил его и теперь наблюдал, как он летит к солнцу, соревнуясь с тучами. Мальчик застегнул куртку, защищаясь от холодного ветерка, предвестника наступающего вечера.

Сейчас ребенок уже бежал вприпрыжку, и море удивительно быстро догоняло его. Ребенок что-то ласково говорил собаке, и его тон был похож на крики ловцов устриц, но собака, одержимая радостью, принялась копаться в песке. Она бешено работала лапами, откидывая мокрый песок в сторону моря, она кусала его, тряся мохнатой головой, то и дело засовывая ее по самую шею в яму, которую выкопала, и лаяла.

Ребенок — а это оказалась девочка — быстро пересекал пляж под углом. Черные густые волосы заплетены в косы, одета она в светло-коричневый свитер и подходящую по тону юбку, подоткнутую под резинку штанишек, что делало ее фигуру похожей по силуэту на конфетку-яблочко. Длинные ноги казались тонкими, как спички. Она остановилась и свистнула разыгравшейся собаке.

Мальчик, лениво наблюдавший за ней, заинтересовался. Прилив надвигался так быстро, что девочке стоило пойти другой дорогой. Но она бы уже не успела к краю бухты, ей надо бежать изо всех сил. Собака была совершенно дурная, она подняла голову из ямки и нерешительно заскулила, не желая бросать свои игры.

Мальчик заметил, что пляж, показавшийся ему плоским, совсем не был таким. Набегавшая вода оставляла нетронутыми песчаные островки, и собака оказалась на одном из них, отрезанная от берега. Она подняла голову и завыла. Между собакой и ее хозяйкой было семьдесят ярдов [1] 1 ярд = 3 футам, или 914,4 мм. — Здесь и далее прим. ред. воды. Девочка крикнула, подбадривая собаку. Но та стояла и дрожала, поджав хвост.