Дороти Кумсон - Спокойной ночи, крошка

Лео кивнул. Он понимал, что дело не в Господе. Лео знал, что этот мальчик — его папа. Папа не был его настоящим папой, поэтому Лео не был на него похож. Но мама была похожа на бабушку. Дэвид был похож на своего папу. И Ричард был похож на своего папу. Лео знал — знал, и все тут, — что этот мальчик так похож на него, потому что мальчик вырос и стал его папой.

— Ладно, мам. — Лео улыбнулся.

Он не стал говорить, что знает, что этот мальчик — его папа. Он не стал говорить этого, потому что тогда мамочка бы заплакала.

Лео вернулся к себе в комнату и спрятал фотографию в самый низ коробки с игрушками, а потом поставил коробку под кровать. Ему нравилось думать, что эта фотография рядом.

Лео в возрасте пяти лет

Пока что, в течение этих четырех дней, мне удавалось избегать тех двух женщин, которые сплетничали обо мне. Конечно, их слова были не такими обидными, как истории, которые ходили обо мне в детстве, но услышать такое, уже будучи взрослой… Это меня шокировало. А ведь я почти убедила себя в том, что со мной все в порядке.

Я выставляю на беговой дорожке шестьдесят минут и нажимаю кнопку «пуск». Мне нужно пробежаться. Я не смогла прийти сюда утром, до работы (именно так я раньше и избегала этих двух сплетниц), потому что Мэлу почему-то захотелось заняться со мной любовью сегодня утром.

Он так редко хочет меня, что я не стала сопротивляться. В субботу мы так и не выбрались в Париж. Мы провели этот день в постели, смотрели фильмы и ели пиццу. После того первого секса мы больше не стали заниматься любовью, так, пообнимались и все. Но этим утром Мэл набросился на меня, как только прозвенел будильник и я открыла глаза. И он кончил не один раз, словно распаленный мальчишка. Дважды в спальне, потом в душе, потом в кухне, когда я облокотилась на барную стойку, собираясь почитать газету и съесть тост. Вместо тоста я получила секс. Мэл так торопился, что порвал мои любимые трусики (кстати, очень дорогие). Потом еще раз в душе. Пять раз за утро! Это неслыханно.

Мэл наконец ушел на работу, потому что его айфон начал разрываться от звонков. Сегодня было заседание совета, которое он никак не мог пропустить.

Каждый раз это был быстрый секс, отчаянный и неожиданно грубый, оставляющий по себе послевкусие одиночества. Не знай я Мэла, я могла бы подумать, что он завел любовницу или подумывает об интрижке и так искупает свою вину.

Но Мэл не стал бы изменять мне. Теперь я это знаю. Теперь, когда уже слишком поздно, я знаю, что Мэл никогда бы так не поступил.

Полоса беговой дорожки прокручивается у меня под ногами, и я чувствую нарастание наслаждения. Легкие натужно перерабатывают кислород, сердце лихорадочно колотится в груди, кровь мчится по венам. Я обожаю это чувство. Предвкушение экстаза.

Вообще-то мне не стоит жаловаться на сегодняшнее утро. Иногда Мэл месяцами не обращает на меня внимания. Он словно забывает о том, что я женщина, да к тому же женщина, которая должна его заводить. А когда он хочет меня, это по времени никогда не совпадает с теми моментами, когда у меня тоже есть для этого настроение, поэтому приходится либо закрывать глаза и раздвигать ножки, либо искать отговорки.

Не то чтобы Мэл был бы против, если бы я сказала: «Слушай, мне сейчас как-то не хочется, может, просто поспим?» Наверное, он только обрадовался бы таким словам. Они означали бы, что я честна с ним. И Мэл не стал бы ломать голову, думая, не симптом ли это. Он сразу понял бы, что это симптом обострения. Наверное, я не могу довериться Мэлу, потому что не могу смириться с тем, как он меняется. Незаметно, но неизбежно. Он меняется, если я говорю ему правду. Он начинает проверять нашу аптечку, ищет улики, прячет бритвы и обезболивающие, забирает меня с работы, разговаривает с моим лечащим врачом у меня за спиной.

Серьезно, стоит немного захандрить, и мой муж тут же принимается вести себя со мной как с сумасшедшей. На самом деле у всех женщин бывают перепады настроения. У меня просто перепады настроения. Иногда мне бывает грустно.

Я была грустным ребенком.

Я была грустным подростком.

Теперь я грустная взрослая женщина.

Тут нет ничего такого, если хотите знать мое мнение. Но мой муж считает, что это ОЧЕНЬ важно.

Нагрузка нарастает, я чувствую, как все мое тело покрывается потом. Мне это нравится. Я словно прохожу ритуал очищения. Укрощения и очищения. Все плохое выходит из меня с потом во время тренировки. Я ускоряю бег, мне осталось пробежать лишь пару сотен метров.