Джудит Крэнц - Слава, любовь и скандалы

— Вас интересует что-то конкретное, мадам?

— Мне нужен новый гардероб, совершенно новый, — равнодушно ответила Надин. — Я так долго одевалась только у Альбена, что мне стало скучно от его предсказуемости.

— Но мадам великолепно одета. Хотя я согласна с вами. Перемены всегда поднимают настроение. Месье Сен-Лоран будет огорчен, когда узнает, что его не было в городе, когда вы приходили.

Надин взяла традиционный золотой карандашик и блокнот, чтобы записать номера понравившихся моделей и потом примерить их. Ей было так странно сидеть среди клиенток, ожидающих показа новой коллекции. Но это возбуждало. Надин всегда заранее знакомилась с моделями Жана Франсуа Альбена, поэтому, когда она наконец начинала их носить, у нее возникало впечатление, что это давно приобретенные вещи.

Сен-Лоран был лучшим дизайнером в мире, но до вчерашнего дня Надин не могла бы признаться в этом даже самой себе. Сегодня она была свободна. Она сбросила тиранию хнычущего, нервного инфанта Жана Франсуа и могла наконец забыть о его вечных истериках. На этот раз она могла потратить столько, сколько захочет. После вчерашнего разговора с Альбеном Надин намеревалась выбросить все, что она носила раньше. Все, к чему Альбен имел отношение. Их встреча прошла мирно. Они обменялись всего лишь несколькими словами. Надин зашла в кабинет к Жану Франсуа и без обиняков объявила, что отныне ему придется обходиться без нее.

— Понятно, — ответил модельер без всякого выражения. Вероятно, он был ошарашен.

— Вы должны понять, Жан Франсуа, что теперь… — Надин долго отрабатывала этот многозначительный жест. Она как будто говорила: у меня нет больше времени на ваши глупые выходки, вам придется биться в одиночку, и ваша мелкая жизнь разлетится вдребезги, потому Что я не намерена впредь решать ваши проблемы за вас.

— Я все понимаю, Надин. Что ж, все, что ни делается, все к лучшему. Простите меня, но в примерочной сейчас принцесса Грейс, и я обещал, что подойду к ней. Я увижу вас сегодня у нее на ужине? Нет? Ах да, конечно, вы же еще в трауре. Тогда до скорого, да? — Он сухо поцеловал ее в щеку, словно клюнул, как целовал всех, и заторопился прочь, что-то напевая себе под нос. Альбен на ходу приказал секретарше принести кофе в примерочную и остановился только затем, чтобы приласкать своих афганских борзых, лежавших у входа в его кабинет.

— Ах, мои красавицы, вы самые прекрасные создания из всех, созданных богом, да, мои детки, да, — проворковал Жан Франсуа и скрылся за углом.

«Отличная игра», — решила Надин. Он бы мог одурачить кого угодно. Но она-то знала, что нанесла ему серьезный удар, за которым определенно последует одна из тяжелейших депрессий. Но если бы Надин так хорошо не знала Альбена, она бы решила, что ее слова… рассмешили его. Неужели такое возможно? Разумеется, нет, одернула она себя и принялась неодобрительно рассматривать женщин, сидевших вокруг нее.

Сейчас не время заказывать новые платья. Эти женщины из провинции или иностранки, и им просто приятно находиться здесь. Надин не нравилось это общество, но не носить же и дальше вещи от Альбена. Все-таки что могло так развеселить Жана Франсуа?

Если она попросит мадам Виолетту, то ее заказ выполнят в рекордные сроки. Надин записывала в блокноте номера моделей, стараясь не вспоминать разговор со своим адвокатом мэтром Жиро, состоявшийся этим утром. Она отправилась к нему, пытаясь убедить в необходимости и дальше расследовать жизнь этой сучки, матери Фов. Но, узнав о свидетельстве профессора Даниэля из Авиньона, мэтр Жиро сказал, что ее дело закрыто. Надин пошла к другим адвокатам, но все заявили ей в один голос: она должна смириться. Ничто не помешает Фов получить 25 процентов от состояния, как и предполагал Мистраль. Надин придется довольствоваться 75 процентами, объявили ей, как будто это изменит тот факт, что ее обокрали!

Как типично для ее адвоката повернуть все так, чтобы даже в случае проигрыша за ним осталось последнее слово, думала Надин. Она сказала ему, что он проявил преступную некомпетентность. И этот Жиро имел наглость возразить, что с самого начала уговаривал ее не оспаривать завещания. При воспоминании об этом вопиющем поведении карандаш Надин переломился пополам, так сильно она на него нажала. Мадам Виолетта, стоявшая в глубине салона и наблюдавшая за клиентками, немедленно принесла ей другой.

На подиуме появились манекенщицы в брючных костюмах, напоминающих мужские, с той особой утрированной ноткой, свойственной Сен-Лорану, которая никак не удавалась Альбену. Это в ее стиле, решила Надин. Именно то, что ей нравится. Она перевернула страницу.