Джудит Крэнц: Звездная пыль

Тесса Кент вышла из банка и направилась к своей машине. Ральф, шофер ее лимузина, уже открывал заднюю дверцу. В машине было прохладно. Погода с утра стояла переменчивая, как обычно бывает ранней осенью. Вот и солнце спряталось за тяжелыми облаками, сулившими дождь. Тесса, устраиваясь на заднем сиденье, порадовалась, что захватила плащ.

— Куда прикажете, мисс Кент? — спросил Ральф.

— Постоим немного, — ответила она и сама удивилась.

Тесса провела в банке столько времени! Все эти долгие часы она уговаривала себя потерпеть еще немного, мечтая все бросить и вернуться в свои апартаменты в отеле «Карлайл», погрузиться в теплую, душистую, пенную воду, потом надеть самый старый, самый мягкий, самый любимый халат и растянуться на ковре у камина на груде подушек. Она разведет в нем огонь — первый раз в этом году, будет потягивать что-нибудь крепкое и глядеть на языки пламени. И понемногу эти последние три дня исчезнут из памяти, и ее охватит блаженная пустота.

Теперь она уже в своем лимузине. Можно ехать. Можно наконец ехать, но… чего-то не хватало, какой-то последней точки в этом трехдневном марафоне по описи всех ее драгоценностей, за исключением нескольких украшений, которые она оставила себе.

Тесса поняла, что должна своими глазами увидеть, как шесть курьеров в сопровождении охранников вынесут ее драгоценности на улицу и погрузят в машины. Ювелирные изделия стоимостью в десятки миллионов долларов были специально уложены в «дипломаты», потертые хозяйственные сумки и пластиковые пакеты, чтобы не привлекать внимания прохожих.

Если она не увидит финального действия этого спектакля, ей будет казаться, что ее украшения по-прежнему лежат в своих бархатных футлярах, всегда готовые украсить ее для премьеры в театре или для ужина в любимом ресторане. Что-то мешало Тессе уехать до тех пор, пока она лично не убедится, что драгоценности больше ей не принадлежат, что их больше у нее нет. Ее украшения ушли от нее навсегда.

Со дня ее свадьбы прошло восемнадцать лет. С тех самых пор Тесса Кент, самая известная из всех американских кинозвезд, никогда не появлялась на публике без своих драгоценностей. На Тессе Кент они всегда были к месту, вне зависимости от моды, времени года или суток. Они стали частью ее существа, чертой, присущей только ей, как звук ее голоса, безупречный рисунок губ и цвет глаз. Сейчас Тесса расставалась с ними и хотела сделать это как следует.

Наконец появился первый курьер в сопровождении двух вооруженных охранников, явно занятых разговором. Он нес три сумки. Все трое сели в такси.

Разглядывая курьера и охранников, Тесса испытала странное смешение чувств. Ощущение потери и одновременно возбуждение, предвкушение грядущего и неверие в происходящее — все нахлынуло на нее сразу, но над всеми эмоциями преобладала надежда.

— Ральф, пожалуйста, отвезите меня в отель, — сказала Тесса, когда последний курьер вышел из банка. Машин на улице было много. Они еле двигались. Лимузин проехал всего пару кварталов, и хлынул проливной дождь.

— О, замечательно! — воскликнула Тесса. — Остановитесь, где будет можно.

Ральф знал, что его хозяйка любила дождь. В такую погоду она могла идти по улицам Нью-Йорка под большим зонтом. Так ее никто не узнавал. Когда сияло солнце, подобная свобода была ей недоступна. Даже надев огромные солнечные очки и повязав волосы шарфом, она все равно привлекала внимание неистовых охотников за автографами.

Благословляя дождливую погоду, Тесса выбралась на тротуар, раскрыла зонт и быстро перешла улицу, направляясь к Пятой авеню. В любое время года ей нравилось гулять в Центральном парке, а сейчас, когда на фоне темнеющего неба зажглись первые огни, прогулка обещала быть особенно приятной. Приятно сознавать, что никому нет до нее дела в этой толпе людей, возвращавшихся с работы.

Наслаждаясь каждым мгновением столь редкой для нее свободы, Тесса шла вверх по Пятой авеню, мимо собора Святого Патрика. Пройдя три квартала, она резко остановилась и повернула обратно. Как давно она не заходила в церковь? Впрочем, стоит ли считать, если именно сегодня что-то заставило ее подняться по ступеням к дверям собора и войти под высокие своды. Она сложила зонт. По старой привычке Тесса окунула пальцы в чашу со святой водой, перекрестилась, преклонила колени и села на одну из самых последних скамей.