Элизабет Эштон - Парад павлинов

Чармиан хотела спросить, почему, но удержалась; их разговор становился рискованным.

— Но вы бесхитростны — продолжал он. — Ваши мысли ясны, как чистый источник.

— О! — испуганно воскликнула Чармиан. — Как вам не стыдно читать мои тайные мысли.

Его настроение изменилось, он опять стал сдержанным.

— Я не умею читать мысли, — спокойно сказал он, — но все женщины думают одинаково.

— Конечно, вы ведь так много общаетесь с ними, — резко ответила Чармиан, рассерженная его намеком.

Алекс пожал плечами.

— Достаточно, — произнес он, и она не поняла, имел ли он в виду свой опыт, или хотел прекратить разговор.

Однако он не ушел, а продолжал молча стоять рядом, наблюдая вместе с Чармиан за меняющимися красками закатного неба. На горизонте бледным силуэтом обозначился еще один остров.

— Сирос, — назвал его Алекс. — Мы идем с хорошей скоростью и скоро будем на месте. «Ксантиппа» — самая быстроходная яхта в здешних водах, она способна покрыть любое расстояние за рекордное время.

— Почему вы так ее назвали? — спросила Чармиан. — Это имя совсем не романтическое.

Алекс искоса взглянул на нее; в его золотисто-карих глазах мелькнул озорной огонек.

— Вот именно. Если я когда-нибудь надумаю жениться, передо мной всегда будет напоминание, что даже самые очаровательные женщины могут стать сварливыми. А теперь мне надо возвращаться к моим гостям. Au ‘voir, та petite. Не задерживайтесь здесь, скоро станет прохладно.

Но Чармиан еще долго оставалась на палубе, глядя на гаснущий закат и размышляя о загадочном Александросе Димитриу.

Гераклея возникла из моря совершенно неожиданно, «Аполлон» сиял своими огнями не хуже маяка. Это огромное белое здание с балконами и террасами само напоминало корабль среди темных вод моря, которое, кстати, подступало почти к его стенам.

С одной стороны располагался небольшой городок, когда-то бывший рыбачьей деревушкой; дальше на фоне пурпурного неба, усеянного звездами, вырисовывались четкие силуэты гор. А в долине лежал старый город, который теперь превратился в деревню. В давние времена люди не решались селиться прямо на берегу, опасались пиратов. Вся территория острова составляла не более десяти квадратных миль.

Долгое путешествие и новые впечатления утомили Чармиан, ее чувства слегка притупились. Вокруг шумели пассажиры, сходящие по трапу на причал. Стройные, загорелые юноши в морской форме принимали багаж, громко переговариваясь друг с другом.

Служащий отеля в светло-голубой форме приветствовал девушек Себастьена по-английски с сильным американским акцентом и повел их в отель. Дорожка, вымощенная плитами, уходила вверх, в темноту. В небольших домиках, прилепившихся на склоне горы справа от причала, горел свет, а слева сияли окна отеля, туда вела широкая дорога, проложенная через небольшую рощу.

По пологой лестнице девушки поднялись к парадным дверям. За ними оказался просторный вестибюль, отделанный мрамором, в стенных нишах стояли копии классических статуй.

В центре, на увитом цветами постаменте возвышался Аполлон Бельведерский. Его невидящий взгляд был устремлен сквозь стеклянные двери вдаль, на горизонт. Чармиан, едва взглянув на статую, нашла в этом символе отеля сходство с его владельцем.

Мадам Дюваль подошла к стойке регистратора и поинтересовалась, прибыл ли багаж. Ее заверили, что он уже на месте.

Подозвав девушек, она повела их мимо элегантно одетых людей, заполнивших вестибюль, клифту, который быстро и бесшумно доставил группу на третий этаж к их номерам.

Апартаменты превзошли роскошью самые смелые ожидания. Девушкам предоставили два двухместных номера, а мадам директрисе — одноместный. В гостиной номера мадам Дюваль были сложены коробки с платьями; здесь же были стойки для вешалок, гладильная доска и электрический утюг. Все было подготовлено для успешной работы.

Ужин подали в номера. Его принес молодой худенький официант, на вид почти мальчик, который вполне прилично говорил и по-французски, и по-английски. Сразу после ужина мадам усадила девушек за работу, заставив их распаковывать коробки, гладить платья и развешивать их на вешалки.

Потом она отправилась выяснять программу на завтра. Как только она удалилась, Ивонн и Дезире исчезли в своей комнате, оставив работу Чармиан и Гортензии. Несмотря на усталость, девушки работали упорно и к возвращению мадам почти все закончили.

Мадам Дюваль сообщила им, что коллекция будет демонстрироваться дважды в день: около трех и после ужина. Хозяин отеля возвел пунктуальность в культ, поэтому в «Аполлоне» все мероприятия проводятся точно по часам. Гости все прибывают, а в четверг ждут туристов с круизного лайнера.