Даома Винстон - Дом одиноких теней

Осторожно отодвинув железный засов, открыла ворота. Так же медленно и аккуратно она прикрыла их за собой.

Она побежала прочь от этого проклятого дома по узкой дороге, спотыкаясь и скользя. Иногда ей казалось, что ноги едва успевали за ней.

Небо было глубокое, темное, звезды слабо проблескивали через серую дымку, висевшую над горными вершинами. В этих полупрозрачных облаках тонул иногда даже серп луны. Но все-таки его света хватало, чтобы не сбиться с дороги.

Потом ей вдруг захотелось смеяться и петь от радости. Каса де Сомбра остался позади. И теперь ничто не могло заставить ее вернуться туда.

Тишина ночи стала торжественной, как молчание в католическом соборе. Даже огромные тени, изредка пересекавшие ущелье, больше не пугали ее. И хотя до Педраса оставалось еще немало миль, и она даже не знала точно, сколько ей предстояло пройти, ее переполняло чувство свободы.

Неужели прошел только месяц с того момента, как она с Дереком въехала в ворота Каса де Сомбра? Только один месяц? Теперь ей казалось, в этом кошмаре прошла вся ее жизнь.

Она бежала прочь от прошлого, от этого проклятья, которое подстерегало ее в Доме Теней.

Она вспомнила поездку в город с Ричардом, когда они смеялись, сидя в потоках солнечного света, болтая, потягивая содовую с шоколадом. Это был хороший день, единственный светлый день за все время, которое она провела в Каса де Сомбра. Единственный после того дня, как они въехали с Дереком через кедровые ворота в Каса де Сомбра. Ричард…

Она вспомнила удовольствие от прикосновений его рук, радость и чувство безопасности, когда он нес ее в комнату. Но она вспомнила и угрозу, которая светилась в его серых глазах, звучала в твердом голосе. И ложь, которую он заставил ее говорить.

Боль в боку заставила ее идти медленнее. Но даже после этого дыхание у нее не восстанавливалось. Она остановилась, вдыхая прохладный пряный воздух, потом снова решительно зашагала в темноте.

Наконец, Стейси дошла до края долины. Вдали уже стала видна часть дороги, выходящая на трассу. Впереди была свобода…

Но вдруг что-то большое и темное преградило ей путь. Она остановилась, вглядываясь. Внезапно два луча ярких автомобильных фар выхватили ее из темноты.

Бросив сумку, она бросилась в сторону от дороги. Но эти яркие, белые лучи света уже успели осветить ее. Два острых, как ножи, луча.

Кто-то поджидал ее. Кто-то опередил ее. Но кто? Кто?

Она скатилась с дороги, стараясь укрыться в спасительной темноте, которая раньше так ее пугала. Прочь с дороги, прочь, чтобы укрыться в высокой траве, среди ночных, непроницаемых теней…

Еле переводя дыхание, она услышала сзади звуки преследования — чьи-то уверенные, твердые шаги, громкое дыхание.

Чьи-то руки схватили ее сзади. Она попыталась вырваться, но теперь ее держали крепко. Внезапно обессилев, она вдруг начала понимать слова, которые произносил ее преследователь.

— Стейси, Стейси, не надо. Не бойся меня.

Это был Ричард. Он склонился над ней, прижимая ее, обнимая ее.

— Ты?! — закричала она в отчаянии.

— Успокойся. Пожалуйста.

Она вырвалась из его рук.

— Так это был ты, все время ты, — прошептала она. — Я не хочу в это верить. Хотя, нет… Теперь мне кажется, я могла догадаться.

— Стейси.

— Ну, чего ты ждешь?

Гримаса исказила его лицо.

— Знаешь, давай лучше поговорим. Только успокойся и выслушай меня внимательно.

— Поговорить со мной, — сказала она нервно, — ты мог бы и дома.

— Возможно. Но сейчас у нас мало времени. Ты можешь выслушать меня, Стейси?

— Мне нечего слушать, Ричард. Я иду в Педрас. Я собираюсь рассказать Биллу Абелю обо всем. Обо всем, что произошло и, возможно, что происходит там, у вас, понимаешь меня?

— Обо всем? — Ричард взял ее за руку. — Ну тогда пошли.

— Куда?

— В машину.

— Зачем, Ричард?

Он легонько подтолкнул ее.

— Если бы я собирался убить тебя, то уже давно сделал бы это. У меня была не одна возможность, не так ли?

Она молча пошла за ним к машине.

Он нашел ее сумку, потом усадил на переднее сиденье, а потом вытащил у нее из волос траву и ласково провел рукой по ее песочным волосам.

— Я не хотел пугать тебя. Собирался только предупредить, что это я и что тебе ничто не угрожает.

— Тогда нужно было закурить сигарету, я увидела бы огонек…

— И упрыгала бы в траву, как кролик. — Он сел за руль и устроился поудобнее. — Нет уж, в конце концов, и так, как случилось, вышло неплохо.

— А что сейчас? — спросила она, все еще не очень надеясь, что ей ничто не угрожает.