Энн Уил - Медовый месяц в пустыне

- Я прекрасно знаю, что вы слишком преданы своей работе, чтобы отвлекаться от нее надолго, сказал Керси. - Он умеет ездить верхом? Нет?

Тогда, пожалуй, ему не помешает научиться.

В этот момент вошел секретарь с документами, за которыми его посылал Керси. Николь поняла, что сегодня был сложный день и принц едва выкроил для нее время и что сейчас ей уже пора идти. Николь попрощалась и покинула зал с чувством облегчения, что ее тайна наконец была ею раскрыта и что Керси принял ее намного спокойнее, чем можно было ожидать.

Теперь оставалось только рассказать обо всем Алексу.

Николь завтракала у себя в рабочей студии, когда туда стремительной походкой ворвался Алекс.

- Почему ты не рассказала мне, черт возьми!

Николь предполагала, что он будет недоволен, но не настолько же!

- Привет, Алекс. Входи, - сказала она вежливо. - Не рассказала тебе о чем?

- Ты знаешь, о чем я говорю. Я не люблю, когда меня держат за дурака. Ты должна была предупредить меня с самого начала.

Николь спокойно встретила его горящий взгляд.

- Не понимаю, почему. Мой сын не имеет никакого отношения к моим профессиональным качествам. Керси не стал так расстраиваться по этому поводу. А почему тебя это так задевает?

Алекс был просто в ярости, вот-вот потеряет контроль над собой.

- Это была заранее продуманная ложь! - обвинял он ее. - Ты знала, что я не отобрал бы твою анкету, если бы ты написала правду.

Николь вздернула подбородок.

- А почему ты не отобрал бы мою анкету? спросила она с вызовом.

Алекс колебался с ответом. Он примчался сюда сразу же, как только Керси рассказал ему обо всем, у него не было времени на то, чтобы успокоиться и понять все-таки, почему он разозлился.

- Потому что место матери рядом с ее ребенком, - нетвердо произнес Алекс. - Тебе не приходило в голову, что, если с твоим сыном что-нибудь случится, ты не сможешь добраться туда быстро, чтобы помочь?

Николь приходило это в голову, и не раз, но она гнала страшную мысль прочь.

- Конечно же, я думала об этом, - ответила она нетерпеливо. - Но нельзя же всю жизнь делать все, готовясь к самому худшему. Я взвесила все "за" и "против" и решила, что так будет лучше и для меня, и для моего сына. Он ходит в отличную частную школу, недалеко от дома, живет со своим дедушкой, который о нем заботится. С электронной почтой расстояния не имеют значения. Мы общаемся каждый день.

Алекс продолжал злиться:

- Все это не избавляет тебя от вины. Ты вела себя нечестно, скрывая это. Я был о тебе лучшего мнения.

Нота презрения в его голосе очень больно ранила Николь. К такому удару она не была готова. Это подхлестнуло и ее, и она перешла в нападение.

- Нет, не правда! - говорила она горячо. - Ты никогда не думал обо мне достойно. Если бы это было так, ты не пытался бы затащить меня в постель в гостинице в Дели. Если бы ты знал, что у меня есть ребенок, ты вел бы себя еще беспринципнее, не стесняясь. Я и раньше встречала таких мужчин.

Николь кривила душой. Алекс был совсем не похож на остальных мужчин, которые пытались ухаживать за ней. К тому же он не сделал ничего, что Николь было бы неприятно, как бы она ни отказывалась признавать это.

- Ты ненавидишь весь наш пол? Ты это хочешь сказать? - Алекс подходил к ней ближе. Один из нас обманул тебя, и ты ненавидишь все мужское население. И особенно меня, потому что хотела заниматься со мной любовью так же сильно, как и я.

Он дразнил ее, и самое страшное было в том, что его слова соответствовали истине. И Николь не могла этого вынести. Рефлексивно, сама от себя этого не ожидая, она занесла руку в защитном, немного старомодном жесте. Алекс среагировал еще быстрее, схватив ее за запястье.

- Не трать силы. Я знаю и ты сама знаешь, что я прав. И это очень легко доказать.

Он крепко прижал Николь к себе и начал покрывать ее лицо поцелуями. Несколько секунд она сопротивлялась, потом поняла, что это бесполезно, и сдалась.

Позже Николь не могла вспомнить, как долго длились эти бешеные минуты страсти в его объятиях. Она чувствовала, что он презирает и в то же время хочет ее, но ей было все равно. Ничто не имело сейчас значения, кроме его сильного тела и горячих губ, которым ее губы отвечали так же страстно и легко. Казалось, будто они уже давно были мужем и женой и теперь воссоединились после долгой разлуки, будто две половины слились теперь в одно целое.

И как раз в этот самый миг, когда Николь уже чувствовала дрожь в ногах, когда другие ощущения говорили ей о том, что она теряет контроль над собой, Алекс отпустил ее, отстранил от себя.