Анна Климова - Люби меня нежно

— Успокоилась, да? Умной себя считаешь? В этом твоя беда, Света. Посмотри на себя. Кто ты есть? Кто ты такая? Стареющая, блеклая баба, которая никому не нужна. Ты и член-то видела всего пару раз в жизни. Мой и того ублюдка, что тебе сынка твоего состругал. — Как и много лет назад, он схватил ее за подбородок сильными пальцами. — А теперь подумай, кем ты могла бы сейчас быть, если бы не твой поганый норов? Ты жила бы во дворце, построенном по последнему слову архитектуры, с прислугой и всеми причиндалами. Общалась бы с известными людьми, имела деньги, о которых ты сейчас только мечтаешь и которых у тебя уже никогда не будет! Ты сдохнешь в нищете, жуя хлеб и молоко на свою пенсию, дура! Посмотри! Посмотри на себя! Ты же ничто! Меньше чем ничто! Ноль без палочки! Идиотка!

Он, с силой и ненавистью дыша ей в лицо, отбросил ее на подушку.

Света усилием воли сдержала слезы, продолжая смотреть на него.

— Да, двадцать лет назад ты преподала мне урок. Урок, который я запомнил. Что бы ни случилось, как бы громко ты ни упал на землю, всегда можно подняться на ноги. Всегда можно вернуть то, что принадлежит тебе. Это уже мой вывод.

— Зачем ты нас нашел? — дрожащим голосом спросила она.

— Хороший вопрос. Ты ведь считаешь себя умной, верно? Догадайся. Что, не получается? Двадцать лет назад я потерял жену. Не прошло и года, как она родила мальчика. Здоровенького, красивенького мальчика 3.600… Что, опять не можешь понять? Тогда я тебе сам скажу. Ты — стерва и шлюха. Была бы мордой покрасивее, ложилась бы под каждого встречного поперечного. Вот я и подумал: неужели нет такого средства, чтобы показать тебе твое место? И я решил: есть! Есть это средство! Я тебя уничтожу. Сотру все, что ты любила, в порошок. И особенно сынка твоего дебильного. Нет. Вас никто пальцем не тронет. Мне криминал не нужен. Все получится само собой. Я заберу его у тебя. Вырву с корнем, искалечу и растопчу. А значит, растопчу тебя. Я заставлю его корчиться, вздрагивать от каждого шороха, доведу его до того, что он плюнет тебе в рожу и сдохнет, так и не узнав, что случилось. А ты, моя хорошая, отправишься вслед за ним, верно?

По ее щекам текли слезы. Она покачала головой и сказала:

— Сколько же в тебе злобы, Сашенька. Ты вырастил эту злобу, как ядовитый гриб. Мне жаль тебя. Сейчас, даже несмотря на все свои деньги, ты, вероятно, очень несчастлив…

— Господи, ты такая же безмозглая корова, какой и была! — воскликнул он с ненавистью и встал, отбросив стул. — Или ты думаешь, что я не сделаю то, о чем говорю? Так вот, уверяю тебя, сделаю. Меня многие обманывали, но так, как ты, еще никто. Поэтому ты получишь то, что заслужила.

Он решительно направился к двери.

— Саша! — окликнула она его. — Это ведь твой сын, Саша…

Он замер и оглянулся.

— Неудачный ход, моя дорогая. Ты не спасешь его таким образом.

— Это правда.

— Какая правда? Твоя? Впрочем, тебя можно понять. Ты скажешь все, что угодно, лишь бы спасти своего выродка. Все дело в том, что у меня не может быть детей. Не могло и не может, — засмеялся он недобрым смехом.

— Послушай меня, Сашенька. Это твой сын. Твой! Я уже была беременна, когда уходила от тебя.

— Ценное напоминание. Нисколько не сомневаюсь, что ты была беременна. Но только не от меня, — покачал головой мужчина. — У нас полтора года не было детей. И вдруг — бац! — у тебя появляется ребенок! Что, святым духом надуло, овца ты безмозглая?! Хоть из меня не делай дурака!

— Саша, если ты хоть чем-то навредишь Вадиму, я не знаю, что сделаю с тобой. Учти это. Я не оставлю тебя в покое. И если придет время уйти, я и тебя с собой заберу.

Но он не дослушал ее. Вышел в коридор, хлопнув дверью так, что проснулась старушка, прошамкавшая беззубым ртом:

— Ходють, ходють, ни днем ни ноччу няма спакою… Ох, Господи, Господи, мама моя родная, як тяжка на гэтым свете…

Как никогда, Светлана Владимировна была согласна с этим. Этот мир ставил на жизненном пути каждого человека нелепые, ужасающие, несправедливо сложные препятствия, которые с каждым годом все труднее и труднее было преодолевать. Будь то учеба, отношения на работе, соседи, толкучка в общественном транспорте, нищенская жизнь на зарплату или собственный организм, который предательски отступает перед старостью. Да, вот уже и морщины на лице, и утром тяжело вставать, и где-то внутри что-то безвозвратно отмирает, а душу охватывает паника: «Боже! Скоро мне будет пятьдесят!».

И вот теперь явилось новое препятствие — призрак, которого она боялась все последние двадцать лет, настиг ее, дохнул смертным ужасом в лицо, обжег ядом ненависти, да так и остался точить душу и отнимать силы.