Грейс Тиффани - Кольцо с бирюзой

— Можешь не сомневаться в ее доброте, — говорила Нерисса.

— Я… не уверена в этом, синьора, — произнес мягкий голос мавританки по-итальянски, слегка запинаясь.

Скрипнуло кресло, это Нерисса села в него.

— Давай отдохни, — сказала она Ксанте. Услышав это, Порция слегка нахмурилась — девушке в это время полагалось стирать простыни.

— Помни, мы поможем тебе заполучить хорошего мужа, — сказала Нерисса. — Не забывай мой совет.

— Если так, поверьте, я никогда не забуду вашей доброты, — послышался мягкий голос с акцентом.

— Знаешь, я и сама скоро могу выйти замуж, — хихикнула Нерисса. — Синьора Порция, уговорив меня взять в мужья Грациано, уверяет: его можно привести к тому, что он попросит моей руки.

— Этот? — недоверчиво спросила Ксанте. — Он почти так же плох, как…

— Я совсем не уверена, что хочу его! Но она почти убедила меня. Она думает, что я могу сделать из Грациано терпимого супруга, если держать его на расстоянии. Она очень верит в мою способность менять нравы других. И она разработала дополнительный план, как спасти меня, если ее надежда не оправдается. Если он станет мне невыносим, я использую свое влияние на одного старого друга. Кардинал, к которому прислушивается папа. Мой союз будет аннулирован, говорит синьора! Ах, но ты качаешь головой.

— Простите меня, — сказала Ксанте. — Но разумно ли выходить замуж при таком… — она поискала слово, — таком риске?

Порция так сжала перо, что костяшки пальцев у нее побелели. Кто такая эта служанка, чтобы давать им советы?

В голосе Нериссы звучала только задумчивость и немного меланхолии.

— Возможно, нет, Ксанте. Но мужчины несовершенны. И женщины тоже. Что-то не так с нами со всеми.

— Но с одними больше, с другими… меньше, синьора, — последовал ответ.

Нерисса нежно засмеялась.

— Даже Ланселот может стать лучше.

Порция услышала, как служанка вздохнула.

— Позвольте мне не говорить о нем, — сказала она. — Я благодарю вас, синьора, но меня ждет белье. — Порция услышала, как она поднялась и сделала реверанс, отчего юбки зашуршали, и пошла к двери. У двери она остановилась.

— Синьора Нерисса…

— Что, Ксанте? — Шаги Нериссы направились к ней. Порция напряглась, чтобы слышать их разговор.

— Солдат, который прибыл с принцем Арагонским… Я видела, как вы разговаривали с ним.

— И?.. — Голос Нериссы стал чуть строже.

— Ничего. Только мне подумалось, что его лицо мне знакомо. А когда он проходил мимо двери в кухню, я увидела картинку на… — она помолчала, — верхушке его меча.

— На рукоятке.

— Да. Это была женщина на постели, одетая как дуэнья, белая, окровавленная… Я подумала, может быть, он ранил вас.

Голос Нериссы повеселел.

— Не пугайся дьявольских картинок, которые тебе мерещатся. Он не ранил меня. И я не… — Порция услышала, как Нерисса провела руками по своему платью, как будто оттирая их от грязи. — Ксанте, не бойся за меня. Это он был в опасности, а не наоборот. — Она заговорила театральным шепотом: — Я ограбила парня! Немного серебра и кольцо. Никогда не бойся за меня, дорогая. Он может причинить неприятности другим женщинам, но, думаю, в нашей истории его роль сыграна до конца. Бог послал его, чтобы показать мне кое-что.

— Что, синьора?

— Что красивое тело может таить смерть.

Нерисса ничего больше не объяснила, но Ксанте как будто поняла ее.

— Вот загадка, Ксанте, — продолжала Нерисса. — Воровать плохо, но я рада, что ограбила этого красивого солдата. Бог не часто велит нам воровать, но мне почему-то кажется: на этот раз я сделала это по Его подсказке. Я думаю, Он может быть выше и больше своих законов.

Ксанте засмеялась.

— Думаю, синьора Порция стала бы…

— Браниться?

— Да, бранить вас за то, что есть что-то больше, чем закон. Она так его любит! Но я не знаю. Я говорю ей совсем немного. Ее язык для меня слишком быстрый и острый. И это… как мы говорили раньше… она не говорит мое имя. Она смотрит не на меня, а… — Ксанте снова остановилась, не находя подходящего слова.

— Сквозь?

— Да, сквозь меня. Как будто меня здесь нет.

— Сердце у нее доброе, Ксанте, — сказала Нерисса, когда они обе покинули гостиную и закрыли за собой дверь.

Порция сидела в своем кресле, темнота скрывала ее вспыхнувшие щеки, если бы кто-нибудь мог ее видеть. Но она была одна. «И это… как мы говорили раньше…» Так. Они говорили о ней с глазу на глаз. Ксанте и Нерисса.

Порция приподнялась в кресле, собираясь найти Нериссу и предостеречь ее: она не должна, не должна разговаривать столь фамильярно с обычной работягой, которая складывает постельное белье и чистит посуду; если Ксанте ждет ребенка, как можно было понять из первых фраз, сказанных Нериссой, то ей немедленно надо найти не «хорошего мужа», а крестьянина в деревне. И Нериссе даже в шутку не следует говорить о своем воровстве с теми, кто работает в доме. Но тут Порция резко села, вспыхнув от стыда.