Фрэнк Слейтер: Лорена

В те дни эта земля также стала полем битвы. Пока здесь утверждалось первое поколение, крутом бушевали сражения с индейцами. Некоторые из более старых хозяйственных построек, ставшие реликтами, хранили следы пуль, хотя большинство набегов краснокожих миновало рождавшуюся плантацию. С самого начала Селби вели искусную торговлю — покупали землю у воюющих сторон, но не примыкали ни к одной из них.

Лорена впитала гениальное умение Селби отлично вести хозяйство, ее учителем был старый судья. Лорена первым делом хранила преданность этой земле, оставленной ее мужу судьей. Неужели она столь же успешно переживет и грядущую бурю?

Даже сейчас врач плантации не жаждал идти на званый вечер, он закурил вторую сигару и уселся на верхнюю ступеньку портика. Прислонившись спиной к колонне, он хмуро смотрел на происходившую в столовой сцену, напоминавшую пьесу без слов. «Вряд ли эта сцена нуждается в словах», — подумал Янси, рассматривая семь человек, сидевших вокруг овального стола. Собственно, он был рад тому, что застекленные двери заглушали голоса. Поскольку он на подобных ужинах не менее сотни раз сидел справа от Лорены, то мог по памяти воспроизвести большинство слов, которые обычно говорились в таких случаях.

Старый полковник Гамильтон в этот вечер сидел на стуле, который обычно любил занимать, — он представлял собой полную достоинства карикатуру на офицера, ушедшего в запас и облачившегося в гражданскую одежду. Пустой рукав сюртука составлял часть этого героического фасада — гордое свидетельство того, что Гамильтон потерял руку при Шило [3] Шило — место, где в начале Гражданской войны (в 1862 г.) произошла битва. . Рядом с ним сидел один из лейтенантов Брэда; второй расположился напротив него по другую сторону обеденного стола. На молодых людях сверкали безупречные униформы, оба были как военные с фамильных портретов. Они оба ушли на фронт вместе со своими слугами, а потом приглушенными голосами проклинали Ричмонд и приказ мистера Дэвиса, запрещавшего пользоваться на поле боя такой роскошью. Крестоносцы Округа Крей являлись элитным войском, снаряженным на деньги Селби. Сегодня они шли в бой в домотканых одеждах. Но в запасе у них имелись парадные туники для торжественных событий вроде этого.

Брэдфилд Селби вальяжно восседал на месте хозяина, застывшая улыбка не сходила с его лица. Янси знал, что сюртук мужа Лорены скроен в Лондоне; отличная ткань сизого цвета и позолоченные иероглифы на высоком воротнике эффектно оттеняли его байроновскую внешность. Зритель на портике еще раз подумал, что Брэд так красив, что не может быть создан из плоти и крови: эти классические черты лица, словно на римской монете, казались высеченными на веки вечные. С этого расстояния оставались незаметны наметившиеся мешки под глазами — предательские полумесяцы, которые ясно говорили о разгульных похождениях, какие только набоб плантации мог втиснуть в тридцать лет своей жизни. К тому же посторонний наблюдатель не угадал бы, что хозяин Селби, а таковым он был лишь номинально, пьян в стельку: Брэд держался хорошо, хотя и принял изрядное количество спиртного.

Квентин Роули сидел слева от своей сестры. Его вечерний сюртук тускло-черного цвета оживляла льняная ирландская рубашка с оборками и рубиновые запонки. Он казался стройным в сравнении с воинственными мужами. Когда он смотрел в их сторону, его губы искривлялись в снисходительной улыбке. Квентин чувствовал себя совершенно непринужденно и забылся в притворном флирте с супругой полковника. Клара отвечала ему с такой напускной скромностью, будто была еще совсем девочкой, хотя на вид ей можно было дать все ее пятьдесят.

И наконец, Янси решил обратить внимание на хозяйку. Одного взгляда на Лорену было достаточно, чтобы убедиться, что ее гости держат себя в руках и стычка Квента с Брэдом еще впереди. Сегодня вечером хозяйка Селби, правившая здесь не только номинально, выглядела как никогда прелестной и как никогда уверенной в себе. «Чарлстонские манеры дают себя знать, — подумал врач плантации. — Они помогли ей выдержать пять лет брака. Они помогут ей достойно провести сегодняшнюю вечеринку».

Ужин почти закончился. Пока Янси наблюдал, Лорена и Клара Гамильтон встали со своих мест, вздымая волны шелка кринолинами: когда обе покидали стол, казалось, будто они плывут, а не идут. Квентин Роули отбросил в сторону салфетку и поспешил раскрыть перед ними дверь в фойе. Но Брэд тоже вскочил, держа в руке рюмку. Гулким баритоном он произнес тост, отчего зазвенели подвески канделябра. Эхо его голоса долетело до портика.