Кэрол Мэтьюс - В радости и в горе

Последняя надежда была на бармена, который очень тщательно полировал стаканы, но даже он избегал общения и старался не смотреть в глаза. Глен раздумывал, не пора ли ему вернуться к Марте. Ему не хотелось ни отсутствовать слишком долго, ни возвращаться слишком рано. Между ними чувствовалось напряжение и неестественность, совсем как в этом баре, но он готов был сделать все, что в его силах, чтобы исправить это положение.

— Вызываем мистера Глена Доннелли.

Коридорный в ярко-красной униформе с золотыми эполетами быстро шел в его направлении, плотно сжав губы и сосредоточившись на своей миссии.

— Вызываем мистера Глена Доннелли.

— Салют! — Глен поднял стакан, приветствуя коридорного.

— Мистер Доннелли?

— Он самый.

— Для вас сообщение.

— Говори.

Коридорный понизил голос:

— У нас небольшая критическая ситуация, связанная с вашим номером, сэр.

У Глена бренди застыло на языке.

— Какая критическая ситуация?

Впервые за вечер бармен взглянул на него с интересом.

— Я точно не могу сказать. Дежурный менеджер сейчас поднимается в ваш номер с ключ-карточкой, но мы бы очень хотели, чтобы вы при этом присутствовали. Не могли бы вы пройти со мной?

Глен проглотил остатки бренди, не почувствовав вкуса, и соскочил с барного стула, поспешив за коридорным; обратный путь они преодолели чуть ли не бегом. Они оказались у лифта в мгновение ока и потом молча стояли, неуютно переминаясь с ноги на ногу, в ожидании, пока лифт со скрипом и стуком доставит их до этажа, на котором находился номер Марты и Глена.

Приехав, они разом кинулись бежать по коридору к дежурному менеджеру, который пытался вскрыть замок номера. Он совсем запутал электронику, и на замке одновременно горели красный и зеленый свет. Менеджер остановился и посмотрел на Глена, давая время, чтобы все могли успокоиться.

— В чем проблема?

— Из номера этажом ниже сообщили, что у них с потолка течет вода.

Глен с трудом сдерживал радость от чувства облегчения.

— Вода?

— Это может быть из вашей ванной, сэр.

— И это все? — сказал Глен. — Вы вытащили меня сюда из-за того, что протекает ванная?

Коридорный и менеджер обменялись встревоженными взглядами.

— Где ваша жена, сэр?

— Моя жена? — Глен хмыкнул. — А, я понимаю. Э-э… моя… моя… моя жена, насколько мне известно, принимает ванную. Может, там течет кран.

— Мы звонили в номер, сэр, но никто не ответил.

У Глена в жилах застыла кровь.

— Дайте мне это.

Он выхватил из рук менеджера ключ, который тот с радостью передал вместе с ответственностью за открытие замка.

Они ворвались в номер. Дверь ударилась ручкой о стену, вырвав кусок покрытия. В комнате не было никаких признаков жизни.

— Марта! — закричал Глен по пути в ванную. Он распахнул дверь и тут же был окутан клубами пара и запахом ванили. — Марта!

Гора белой пены переползала через край ванной и прокладывала себе путь по кафелю, где уже было по щиколотку воды. Глен подошел к ванной, рассекая воду, и закрыл краны.

Где находилась Марта, было не ясно, но в ванной ее точно не было.

Он повернулся к дежурному менеджеру, который все еще выглядел перепуганно, но уже восстановил нормальный цвет лица.

— Прошу меня извинить, — сказал Глен. — Я не знаю, что случилось.

— Я пришлю кого-нибудь убрать здесь, сэр, — вежливо ответил менеджер.

— Спасибо, — Глен вернулся в спальню, ероша волосы руками. — Я заплачу за ущерб, — сказал он отсутствующим голосом, подходя к окну.

— Я это учту, сэр, — сказал дежурный менеджер. — Мне бы не хотелось, чтобы это небольшое происшествие испортило вам брачную ночь. Мы можем предложить вам переехать в другой номер.

Шторы были раздвинуты, и Глен абсолютно неподвижно стоял у запотевшего окна.

— Я не думаю, что это понадобится, — сказал он. — Лучше подготовьте мне счет, пожалуйста. Я скоро выеду.

— Конечно, сэр, — ответил менеджер, не задавая никаких вопросов и оттесняя озадаченного коридорного к выходу.

Глен повернулся обратно к окну и посмотрел на него невидящим взглядом. На оконном стекле было написано: «Я думала, что люблю тебя, но сделать это не могу. Прости».

Глен почувствовал, как у него перехватило дыхание, и закашлялся. Затем он задернул шторы, закрывая ночь и прощальное послание Марты. Сел на кровать, уронил голову на руки и заплакал — так, как он плакал когда-то, когда Марта ускользнула от него впервые.

— Откуда мне было знать, что это муж Марты? — оправдывался Дэмиен.