Вайолет Винспер: Горек мёд

Ты отшатнулась, Домини, но я надеялся, что мне не придется воспользоваться этим орудием. Надеялся, что сможешь.., во всяком случае, ясно, что ты относишься ко мне как к жестокому греку, нанявшему твоего кузена менеджером одного из филиалов империи Стефаносов...

Тут он помолчал, и от звука зашипевшей смолы из развалившегося соснового полена на шее Домини задрожал и забился нерв.

- Я хотел тебя, Домини, - улыбка на лице Поля казалась какой-то странной, невеселой, - и готов был платить любую цену.

Она содрогнулась от отвращения к его жестокой откровенности, сознавая в то же время, что, если бы он говорил ей о любви, она не чувствовала бы ничего, кроме презрения. Она растерянно смотрела на него, как и в первый день их встречи в Фэрдейне, когда инстинкт моментально предупредил ее, что он представлял для нее угрозу: это лицо языческого бога, полыхающее взглядом золотых тигриных глаз, и круто завивающиеся волосы, напоминающие нежную шкурку черного каракуля.

Она невольно попятилась, почувствовав опасность, излучаемую его спокойно развалившимся в кресле у камина телом.

- Я н-не думаю, что смогу довести это до конца, Поль, - голос ее дрожал, хотя она и старалась говорить твердо. - Ты поставил меня в такое дикое положение, это жестоко, и ты совершенно бесчувствен по отношению ко мне.

- Твоя собственная гордость заставила тебя сделать все, чтобы не видеть имя Дейнов замаранным в криминальном деле, - заметил он. - И почему это я должен жалеть тебя, когда я скорее восхищаюсь тем, что ты готова пройти сквозь огонь, только бы дорогие тебе люди не были замараны грязью? - Тут он швырнул наполовину выкуренную сигарету в камин и шагнул к ней. Она отступила к самому краю большого дивана, такая тоненькая и беспомощная в его сильных руках.

- Ну же, не такое уж я чудовище, - тихо проговорил он, и она увидела золотой огонек, вспыхнувший в глубине его глаз, опушенных густыми черными ресницами. - Я могу быть очень неплохим, особенно рядом с таким очаровательным созданием. Ты так прекрасна, так полна гордости.., и ледяного огня.

С неожиданной силой Поль прижал ее к себе и дотронулся губами до нежной ямочки на шее, которую слегка прикрывало кружево блузки. Губы были ищущими и теплыми, и Домини почувствовала, как он вздрогнул, едва коснувшись лицом ее нежной кожи. Когда он овладел ее губами, в уголках ее глаз появились слезы. Слезы по той девочке, которой она уже больше никогда не будет. Слезы по невесте, которую он купил.

Наконец его теплый, резко очерченный рот оторвался от ее губ, голова ее пассивно лежала на его твердом плече, она глядела на него глазами ребенка, ожидающего незаслуженного наказания. Поцелуй не тронул ее, но показал, насколько сильно он жаждет ее!

- Моя маленькая Anglitha, ты навсегда перестала улыбаться? - насмешливо поинтересовался он. - Ты всегда собираешься смотреть на меня с таким упреком?

- А чего ты ожидал, - спросила она, - взгляда, полного нежности?

- Интересно, как ты выглядела бы с глазами, полными нежности? - Он провел кончиком пальца по нежному изгибу ее щеки, палец задержался в уголке рта, вспыхнувшего от его поцелуя и дрожащего, как будто она была готова расплакаться. Руки, обнимавшие ее, стали нежнее.

- Я не прошу любить меня, Домини, - сказал он, - но не надо так уж сильно ненавидеть.

- Я тебя презираю! - яростно воскликнула она, возмущенная прикосновениями его рук и тем, что он был самым красивым изо всех виденных ею мужчин, несмотря на шрам над его правым глазом. Красивым и безжалостным!

- Ну что ж, - сказал он и, коснувшись губами виска, отпустил ее, так как послышался звон посуды на подносе, с которым вошел в комнату Янис.

Слуга поставил поднос на низкий столик у дивана, и Домини села разливать чай. На ее застывшем лице выделялись только глаза и губы.

Поль снял виллу с обстановкой, и по тому, как все в ней выглядело, Домини поняла, что это стоило немалых денег. Деньги пугали ее: они превратили его в человека, считавшего, что можно купить все, не знавшего или не желавшего знать, что есть вещи, которые невозможно купить, - такие, как любовь и честь, а именно это она обещала ему сегодня в церкви, во время венчания.

- Я рад, что ты не забыл о шампанском, Янис, - заметил Поль, когда слуга выпрямился, поправив дрова в камине. - Мы обязательно выпьем его за свадебным ужином. Не сомневаюсь, Лита приготовила для нас что-нибудь особенное, верно?

Взглянув, Домини увидела, как серьезный грек расплылся в улыбке. Он был человеком немногословным, очень преданным своему хозяину. После заверений, что свадебный ужин будет готов через час, он неслышно удалился из комнаты.