Келли Барнхилл - Железное сердце Вайолет

Конец моего мира начался с истории. А ещё он начался с рождения.

Принцесса Вайолет, последняя из своего рода (а на самом деле вообще последняя принцесса, рождённая в Королевствах Андулана), не была красивым ребёнком. Когда она родилась, волосы на ее розово-желтой голове росли пучками, а рот кривился каждый раз, когда кто-либо заглядывал в колыбель. Её острый, умный и напряженный взгляд оставлял всех посетителей с жутким ощущением, словно королевский отпрыск их взвесил, оценил стоимость и нашёл желанными. Она была таким ребёнком, которого люди хотели впечатлить.

Интересный, да. Умный, безусловно. Но не красивый ребёнок.

Когда ей было пять дней от роду, её круглое лицо покрылось сыпью, не проходившей неделями.

Когда ей было двенадцать недель, пропали последние остатки её пушистых чёрных волос, оставив совершенно лысую голову с неравномерным блеском. Волосы снова отрасли намного позднее жесткой рыжей копной, которую невозможно завязать и заплести и почти невозможно расчесать.

Когда ей был один год, стало ясно, что её левый глаз явно больше правого. И не только это, они ещё и отличались по цвету. В то время как её правый глаз был настолько же синим, как Западный океан ранним утром, её левый глаз был серым, как туман, который каждый вечер даруют затухающему небу маги восточной стены.

Нос был приплюснут, лоб слишком высок, а кожа даже в младенчестве была усеяна веснушками и пятнами. И никакое количество молочных ванн и лимонных растираний не могло их свести.

Люди язвили об отсутствии красоты, но это было неважно. Она всё равно была принцессой. Нашей принцессой. И мы любили её.

В то утро, когда юная Вайолет была официально представлена своим ожидающим и полным надежд людям, было темно, ветрено и очень холодно. Даже в Большом Зале, где в изобилии горели камины, и было много людей, чтобы подбодрить нас, наше дыхание клубилось вокруг рта и висело, как призраки, прежде чем исчезнуть. Король и королева вошли тихо, без оглашения, без труб и помпы и остановились перед нами. Дрожащая толпа притихла. В течение нескольких месяцев после рождения Вайолет и мать, и ребенок выздоравливали в уединении, так как само рождение было предательским и ужасным, и мы почти потеряли их обеих из-за небрежного пожатия плечами Господина Случая.

На королеве под плотным зелёным плащом было надето красное шерстяное платье. Она оглядела Большой Зал и улыбнулась. Без сомнений, она была красивой королевой — чёрные волосы, чёрные глаза, кожа, светившаяся словно янтарь, и узкая щелочка между её ровными белыми зубами, которую мы все знали, как знак открытого и честного сердца.

— Мои любимые, — произнесла она. Голос её ослаб от длительных месяцев, проведённых в кровати, но мы, каждая дышащая душа среди нас, отчаянно вслушивались.

— Северную стену замка замело снегом, и, несмотря на все наши усилия, суровый ветер находит себе путь сквозь трещины, задевая души лучших и храбрейших из нас.

Мы закивали. Это была ужасная зима, ужаснейшая на нашей памяти. И невыносимо долгая. Уже давно минул месяц, когда должен был начать отступать лёд и начаться оттепель. Толпы людей приходили в замок в поисках тепла, еды и приюта. Как было заведено в нашем королевстве, никого никогда не прогоняли, и в результате мы все довольствовались малым.

— Будьте уверены, мои возлюбленные подданные, что, хотя мороз еще крепок, хотя ветры все еще дуют жестоко и беспощадно, здесь, в самую темную зиму, Вайолет расцветает на снегу.

И с этими словами она расстегнула верхнюю застежку своего большого плаща, позволив ему упасть на пол. А под ним к её телу отрезом шелка и рядом искусных узлов было привязано крошечное создание. Мы увидели клочки пушистых волос на голове новорожденной принцессы и эти большие несочетающиеся умные глаза.

Принцесса Вайолет.

Как я сказал, не совсем красивый ребёнок.

Но чудесное дитя, которое, несмотря на множество присутствующих в зале, остановило свой взгляд на мне. А на этих крохотных губах промелькнула улыбка.

Хотя король Рендалл и королева Роза мечтали о целой толпе счастливых детишек, увы, их надежды не оправдались. Каждая попытка, когда королева оказывалась в положении и радостном ожидании, заканчивалась болью и горем. Вайолет стала её единственным выжившим ребёнком.