Генри Вуд - Замок Ист-Линн

— Она два раза что было силы ударила ее по щекам, — продолжал молодой виконт. — Изабель вскрикнула, я заревел, и мне тоже досталось от мамы. Но мальчики для того и созданы, чтобы их били; так говорит няня. Когда мы пили чай, Марвел вошла в детскую и рассказала об этой истории няне. Она говорит, что Изабель слишком красивая, и поэтому мама…

Изабель закрыла ему рот, позвонила, подвела его к двери и отправила в детскую с появившимся слугой.

Во взгляде м-ра Карлайла явственно читались возмущение и сочувствие.

— Неужели это правда? — тихо спросил он, когда она вернулась. — И в самом деле, Вы нуждаетесь в друге.

— Я должна нести свой крест, — ответила она, подчиняясь тому же порыву, который заставил ее признаться во всем м-ру Карлайлу. — По крайней мере, до возвращения лорда Маунт-Северна.

— А потом?

— Право же, не знаю, — сказала она, не сумев сдержать слезы, хлынувшие из глаз. — Он не может предложить мне другого дома, но жить с леди Маунт-Северн я не хочу и не буду. Она разобьет мое сердце, как уже почти разбила мою душу. Я не заслужила этого, мистер Карлайл.

— Конечно же, нет, я в этом уверен, — ласково ответил он. — Как бы я хотел помочь Вам! Что мне сделать для Вас?

— Вы ничего не можете сделать, — сказала она. Да и что тут поделаешь?

— Как бы я хотел, как бы я хотел помочь Вам! — повторил он. — Ист-Линн в целом тоже не был для Вас таким уж приятным домом, но, покинув его, Вы, похоже, ничего не выиграли, скорее наоборот.

— Не таким уж приятным домом! — как эхо повторила она, с восторгом вспоминая дни, проведенные там, ибо недаром говорят, что все познается в сравнении. — Милый дом! Возможно, у меня никогда более не будет такого. Ах, мистер Карлайл, не говорите пренебрежительно об Ист-Линне. Ах, если бы я могла проснуться и узнать, что последние несколько месяцев были просто страшным сном! Что мой дорогой отец снова жив, и мы по-прежнему мирно живем в Ист-Линне! Сейчас это показалось бы мне раем!

Что мог ответить на это м-р Карлайл? Отчего вдруг изменилось его лицо, внезапно покраснев, а дыхание сделалось прерывистым? Его ангел-хранитель не наблюдал за ним в этот момент, иначе то, что он скажет через миг, никогда не сорвалось бы с его языка.

— Есть только один путь, — начал он, взяв ее руку и нервно пожимая ее, возможно, сам не ведая, что делает. — Есть только один способ, при помощи которого Вы можете, вернуться в Ист-Линн. И это… я, право же, не решаюсь сказать…

Она смотрела на него, ожидая объяснений.

— Если мои слова оскорбят Вас, леди Изабель, остановите меня, чего я, возможно, вполне заслуживаю за свою самонадеянность, и простите, бога ради. Могу ли я… смею ли предложить Вам вернуться в Ист-Линн его хозяйкой?

Она просто не поняла его; ход его мыслей для нее был совершенно непонятен.

— Вернуться в Ист-Линн его хозяйкой? — повторила она в замешательстве.

— И моей женой.

Теперь она поняла его и испытала сильнейшее потрясение и удивление. Она же стояла рядом с ним, рассказывая ему о своем сокровенном, глубоко уважая его, чувствуя, что у нее в целом свете нет друга вернее, чем он, всем сердцем ища у него успокоения, любя его почти как брата, позволяя ему держать ее руку в своей! Но быть его женой! — эта идея никогда не приходила ей в голову, и сначала все ее существо воспротивилось этому; она даже попыталась отодвинуться от него и освободить свою руку.

Но м-р Карлайл не позволил ей этого. Он не только не выпустил ее руку, но завладел и другой, и теперь, когда первый шаг был сделан, ничто не могло удержать слов любви. Это была вовсе не напыщенная и ничего не значащая речь о сердце, пронзенном стрелой, и о готовности умереть за нее, которую на его месте произнес бы кто-нибудь другой, но искренние слова, полные глубокой нежности, взывавшие в равной мере к сердцу и разуму, хотя и ласкающие слух, как и должно словам любви; возможно, если бы ее помыслами не владел кое-кто другой, она бы сразу ответила согласием.

Однако их объяснение было внезапно прервано. Вошла леди Маунт-Северн и поняла все с первого взгляда: м-р Карлайл, склонившийся, словно в молитве, над руками Изабель; ошеломленное и зардевшееся лицо девушки. Подняв голову, и вздернув свой маленький носик, выражавший живейшее любопытство, она остановилась как вкопанная, причем ее ледяной вид требовал объяснений куда красноречивее любых слов. М-р Карлайл повернулся к ней и, оставив Изабель, подошел представиться. У Изабель хватило присутствия духа только на то, чтобы произнести: