Николай Новиков - Предвыборная страсть

На вид ей было лет двадцать: вздернутый носик, губки бантиком, огромные глаза, густые колечки темных волос, падающие на плечи.

— С тобой ничего не боюсь, — уверенно сказал мужчина и, наклонившись, поцеловал девушку в губы. — А вот с некоторыми другими, не стану врать, боюсь. Поэтому и смотрю, нет ли поблизости этих самых других. Кажется, нет, и я рад приветствовать на борту моего лимузина знаменитую Анжелику Петренко, звезду стриптиза казино «Кавказ» и звезду моей души! — торжественно произнес он и еще раз поцеловал девушку.

— Будет врать-то, Боря, — заскромничала Анжела. — Никакая я не звезда никакого стриптиза. Я обычная солистка танцевальной группы казино.

— Это для непосвященных. Но я-то знаю, что после полуночи ты показываешь лучшим пьяным людям города Прикубанска кое-что, предназначенное для сугубо индивидуального обозрения. И очень переживаю по этому поводу. Можно сказать, ревную.

— А вот это ты зря, Боря, — снова капризно надула губки девушка. — Я же не ревную из-за того, что ты каждую ночь спишь голый рядом со своей голой женой.

— Во-первых, я сплю в пижаме. А во-вторых… лапуля, прошу тебя, не вспоминай о моей жене. Иногда мне кажется, что я вот-вот свихнусь от ее бурной деятельности. Выборы, встречи, собрания, штаб, спонсоры, деньги, речи, проекты! А еще городской транспорт, канализация, пенсионеры, пионеры…

— Ну, пионеров-то уже нет.

— Неважно, как это называется, пусть будет проблема молодежи. В последние дни это просто невыносимо, честное слово. Это не женщина, не жена, а гремучая смесь из проблем и нервов… в одном флаконе!

— Скоро все кончится, — нервно передернулась Анжела.

— Что ты имеешь в виду? — насторожился Борис.

— Ну как же… Выберут твою женушку депутатом, укатите вы в Москву, и там будет все спокойно, прилично. Никакой Анжелы рядом…

— А если не выберут? Еще две недели до выборов, всякое может случиться.

— Да уж… Все только и твердят, что Агеева — бесспорный лидер. А маленькую Анжелку — на помойку памяти… — всхлипнула девушка.

— На помойку памяти ты никогда не попадешь, в музей — да. Но это случится не скоро; а может, и вообще никогда. Квартира-то моя здесь останется, и я буду приезжать домой. Тогда не нужно будет торопиться к жене… засвидетельствовать свое почтение, и опасаться некого. Мы с тобой такие ночные оргии станем устраивать, о каких ты, деточка, и понятия не имеешь! — Он победоносно посмотрел на девушку. Увидел, что это сообщение не обрадовало ее, добавил: — Ну, и ты, конечно, будешь приезжать в столицу, навещать меня. Что-нибудь придумаем.

— Все вы так говорите… — протянула Анжела.

Борис Агеев сбавил ход, внимательно посмотрел на девушку.

— Лапуля, ты знаешь, что я тебя люблю. Но если и у тебя сегодня проблемы, лучше нам отложить встречу на потом. Я тебе только что объяснил, в каком кошмарном мире живу, как хочется немного отвлечься, забыть обо всем. С тобой, с моей дивной, жизнерадостной, ласковой кошечкой. Я тебе всегда помогал и буду помогать, но сейчас… Пожалей меня хоть ты!

— Боренька, милый, — Анжела обняла его, прижалась губами к гладко выбритой, голубоватой щеке. — Не надо откладывать, мы уже целых три дня не встречались, я соскучилась без тебя. Я хочу тебя… — смущенно опустила глаза.

— Как это приятно слышать, — довольно засиял Агеев. — И что бы я делал без тебя, лапуля? — Левой рукой придерживая баранку, правой осторожно раздвинул в стороны полы ее кожаного плаща. Глядеть бы не наглядеться на длинные смуглые ноги, едва прикрытые короткой эластичной юбкой; потом задрал и юбку.

— Соскучился? — прошептала Анжела, раздвигая ноги.

— Это чудо, — сладострастно облизнулся Агеев. — Нет, я не могу, — он торопливо запахнул полы плаща и устремил свой взгляд на дорогу. — Когда я вижу пухленький треугольничек трусиков, едва прикрывающий самую великую загадку человечества, я становлюсь сам не свой. О, это восхитительно! Божественно!

— Хочешь прямо сейчас, милый?

— Еще как! Но придется потерпеть. — Сладкая дрожь пронизывала его. — Теперь понимаю, что сглупил — так рано встретился с тобой… Но что поделаешь, рабочий день закончился, не ехать же домой! А вдруг там великая деятельница корпит над очередной речью? Черта с два потом вырвешься…

— А почему рабочий день закончился так рано? — полюбопытствовала Анжела. — Вы же обычно до пяти, а сейчас только начало третьего. Я тоже удивилась, что ты так рано позвонил.

— Опять жена… Тьфу ты, куда ни глянь, везде она! — в сердцах сказал Агеев. — Зима, нагрузки в энергосистеме города возросли, вот она и ввела ограничение. А это значит, после двух выключай все оборудование, останавливай конвейер…