Мегги Леффлер - Диагноз - Любовь

Мы летели под дождем по сумрачным улицам, и я наконец начала расслабляться, понимая, что мы почти добрались до места. За окном автомобиля гнулись на ветру деревья с густыми зелеными кронами и перекрученными стволами. Они махали нам ветками, словно доброжелательные гоблины. Эд внезапно резко затормозил, потом вывернул руль, и машина, проехав юзом, остановилась.

— Ты в порядке? — спросила я. — Может, я поведу?

— Мы на месте, — сказал Эд. — Это Порткарно.

— О, — растерянно произнесла я, глядя на струи дождя, заливавшие стекло. Сложно наслаждаться окружающими тебя красотами под проливным дождем. Дом и покрытые травой склоны холма из-за серой дождевой пелены едва были видны. — Боже. А нам обязательно выходить из машины именно сейчас?

— Перестань. — Отсоединив ремень безопасности, Эд достал с заднего сиденья свою широкополую шляпу в стиле Индианы Джонса.

— А ты уверен, что мы не сможем припарковаться поближе? — спросила я, надевая свою полосатую шапку.

— Это не гараж, Холли. Мы остановились у коттеджа, который ты сняла. Нужно было проверить почту.

— О… — протянула я, осознавая наконец правду. — А я думала, что коттедж находится с другой стороны холма.

— С другой стороны холма нет ничего, кроме океана. — Эд посмотрел на меня и рассмеялся. — Извини, но в этой шапке ты выглядишь уморительно.

К сожалению, единственной положительной вещью, которую я могла сказать об арендованной мной лачуге, было то, что она здорово напоминала мне место рождения Авраама Линкольна, куда нас возили на экскурсию в четвертом классе. Такой же спертый воздух, такой же пыльный пол и такой же очаг в центре комнаты, служивший, по-видимому, единственным источником тепла.

— Ты в порядке? — спросил Эд, начиная закладывать дрова в очаг.

Я все еще стояла на пороге, поеживаясь и с тревогой оглядываясь по сторонам. «Мне так зябко», — подумала я, но вместо этого выпалила:

— Эти лампы меня пугают.

Подставкой для каждой лампы служили статуэтки крылатых херувимов, играющих на разных музыкальных инструментах, а падающий на них тусклый свет окрашивал их тени в желтый. Мэттью назвал бы их монстрообразными.

— Словно кто-то помочился здесь. — Я показала на желтый оттенок у статуэтки.

— Будем надеяться, что это их натуральный цвет, — усмехнулся Эд и поспешно добавил: — Не бери в голову.

Я осторожно направилась к стоящей в углу деревянной скамье, но передумала и опустилась на кровать, которая заскрипела под моим весом, выдав целое облако пыли и мелких перьев, отчего я раскашлялась.

— Эта кровать выглядит по-настоящему старой, — сказал Эд, повернувшись ко мне. — Интересно, у этого дома есть своя история? Можно выяснить, кто жил здесь до нас?

Я кашляла, стараясь очистить носоглотку от влетевшего в нее пуха, и мысленно настраивала себя на то, что под этим комковатым одеялом не окажется истлевшего скелета.

— Все, что я выяснила об этом месте, сводилось к формулировке «очаровательное» и «прекрасный вид», — ответила я.

Эд полностью ушел в попытки развести огонь. Он сидел на корточках, отмахиваясь от дыма, и раздувал огонек, появившийся между дровами. Я зачарованно смотрела на то, как он струйкой воздуха заставляет мертвый очаг светиться оранжевым пламенем. Это было похоже на шаманскую магию.

— Ну вот, — весело произнес он, выпрямляясь и упирая руки в бока.

Я заметила, с каким интересом Эд наблюдает за огнем, и подумала, что он никогда не выглядел столь увлеченным, когда дело касалось меня. Вместе с этой мыслью вдруг пришло ощущение, что я играю навязанную мне роль в дурном спектакле.

Эд обернулся, улыбаясь.

— Я должен был тебе сказать. Я люблю огонь.

Ты любишь огонь. Ты любишь Макса. Но ты никогда не полюбишь меня.

— Иди сюда, — позвал он, и я опустилась рядом с ним на пыльный пол. Почувствовав прикосновение обнявшей меня руки, я с облегчением вздохнула и просто откинула голову на его широкое плечо. Глядя на огонь, я думала о том, как хорошо мог бы пахнуть Эд, если бы бросил курить.

— Ну, раз уж мы добрались сюда, может, ознакомишь меня с планом наших действий? — спросил Эд.

— Ты… захватил какие-то книги?

— Несколько штук. — Он пожал плечами.

— Проголодался? — спросила я.

— По тебе, — ответил Эд, целуя меня в шею и опуская спиной на холодный пол. Когда он навис надо мной, я поняла, что улыбаюсь — протокольно или нет, не ясно, — представляя варианты развития событий: секс на твердом дощатом полу или секс в пыли и вихре пуха из перины.