Мегги Леффлер - Диагноз - Любовь

Тишина в салоне давила, словно перепад давления в самолете. Я посмотрела на причину нашей неудачи — рычаг переключения скоростей, которым мне следовало бы воспользоваться. Ага. Все еще на пятой.

— Какой смысл в присутствии штурмана, если водитель его не слушает? — спросил Эд.

— Ты сказал, что нам нужна М4!

— Я имел в виду, что с нее мы переедем на М5!

— Этого ты не говорил. И как я должна была догадаться, что ты имеешь в виду? — Я повысила голос, махая указательным пальцем перед его носом.

— Это означало «впереди М5» и «сворачивай туда».

— Но ты этого не сказал. А потом ты попытался направить нас не той дорогой, по М4 к Свиндону…

— …чтобы мы могли развернуться и выехать на М5.

— Я считала, что в Свиндон нам не надо. Мы только выехали из Свиндона.

— И ты решила вместо этого направиться в Уэльс.

— Это уж точно лучше, чем в Свиндон!

Эд раздраженно фыркнул, а я на секунду умолкла, пытаясь найти компромисс. Было глупо извиняться, поскольку я собиралась избавиться от него.

— Ну что, теперь ты счастлива? — спросил Эд.

— По поводу того, что мы едем не в том направлении? — огрызнулась я.

— По поводу того, что мы уехали.

— Жутко, — сказала я, стиснув зубы и пытаясь вспомнить, как мы до этого дошли. Ах да, это было почти два месяца назад, во время ужина на День благодарения, когда Эд, похоже, изменил свое мнение относительно путешествий. Он показывал мне, как нужно разворачивать жареные артишоки, чешуйку за чешуйкой, чтобы добраться до серединки. А все смотрели, как он вынимает сердцевину, затем макает ее в масло и кормит меня ею, приговаривая, что сделает все, чего бы я ни захотела. Я еще подумала, что все это представление должно, вероятно, привлечь к нему внимание Алисии и Ди, а сам он был бы не прочь, если бы на моем месте оказалась одна из них.

— Эй, перестань. Весело же, — сказал Эд.

Я крепче вцепилась в руль, напомнив себе, что едва не устроила автокатастрофу.

— Все в порядке. Просто у нас появилась новая тема для разговора, — улыбнулся Эд, наклоняясь ко мне и заправляя выбившуюся прядь волос за мое ухо. Я чувствовала себя веником.

И как я умудрилась забыть дома расческу? Мой первый уикэнд с парнем, а я могу только запускать пальцы в спутанную гриву волос и с ругательствами убирать пряди с лица. Идея взять с собой сексуальный черный халатик, который я недавно купила, казалась абсурдом. Нам явно придется остановиться в какой-нибудь студенческой ночлежке. Мысль о том, что я приобрела еще и купальник, вызвала во мне раздражение, поскольку вокруг нас были одни вересковые пустоши. Только сейчас я вспомнила, что во всех прочитанных мной книгах, касающихся торфяников, говорилось, что люди здесь простужаются и страдают от чахотки. Никто не потягивает лимонад на теплой веранде.

— Ну что за беда, если мы не попадем в Корнуолл? — спросил Эд с беззаботным смешком.

Легко тебе говорить. Ты ведь не платил за коттедж.

— То есть у меня такое чувство, будто над нами кто-то подшутил! — добавил он, непроизвольно дернувшись, когда мы проехали мимо нечитабельного дорожного знака, который находился слишком низко под горящим фонарем.

Я продолжала ехать по темной дороге, стараясь не пропустить поворот.

— Какой смысл вешать фонарь в метре от дорожного знака? — продолжал болтать Эд.

Когда я поняла, что он все еще ждет от меня ответа, я выдала ему свою «протокольную» улыбку.

— Ну вот! Наконец-то! Она улыбается! — воскликнул Эд.

Я усмехнулась, зная, что в любом случае он не способен заметить разницу между обычной улыбкой и этой.

Итак, наша ночь в коттедже была принесена в жертву возможности занять двухъярусную кровать в дряхлом пансионе В&В [45] Bed and Breakfast — ночлег с завтраком. возле Дартмутского национального парка — пусть и не лучший вариант, но зато теперь мы двигались в верном направлении. Ранним утром мы вывели наш автомобиль под проливной дождь. К сожалению, при такой погоде нечего было и думать о прогулке на побережье. Ветер тормозил нашу машину, а хляби небесные разверзлись всерьез и надолго. В городке Маусхол мы остановились выпить чаю — Эд не мог позволить себе забраться так далеко и не попробовать поросенка с яблочным соусом, после чего он потащил меня покупать теплую шапку, раз уж мы собирались прогуляться. Единственной шапкой, которую мы смогли найти, оказался колпак, почти на тридцать сантиметров возвышающийся над моей головой. Этот головной убор был раскрашен яркими красно-синими полосками — портрет Безумного Шляпника. От девушки в таком головном уборе сбежал бы кто угодно.