Сандра Браун - Французский шелк (Том 2)

- Но вас могли обвинить в том, что вы покрываете убийцу.

- Я была готова защищать свою мать даже ценой своей жизни, мистер Краудер. Она ведь не представляет никакой угрозы для общества, а за отмщение Джеку Коллинзу я не вправе ее осуждать.

- Вы рассчитывали, что пройдет какое-то время, Кассиди махнет рукой, оставит свои поиски и дело прикроют.

- Я надеялась на это.

- А что, если бы мы обвинили кого-то другого?

- Это исключено. У вас же не было доказательств.

- Я вижу, вы все продумали, - сказал Краудер, глядя на нее с оттенком восхищения.

- Все, кроме одного. Я не могла предположить, что револьвер Ясмин вновь когда-нибудь выстрелит. - Она опустила глаза и тронула браслет на своем запястье. - Когда Кассиди сказал мне, что из этого оружия был убит Уайлд, я решила признаться, чтобы отвести подозрения от мамы.

Она умоляюще посмотрела на Краудера.

- Ее нельзя считать виновной. Она ведь даже не осознает, что совершила что-то недозволенное. Это все равно, как если бы ребенок убил скорпиона, который укусил его, причинив страшную боль. Она, возможно, даже и не помнит сейчас, что...

- Клэр, тебе не стоит переживать за Мэри Кэтрин, - перебил ее Кассиди. Она не убивала Уайлда.

Уверенное заявление Кассиди явилось полнейшей неожиданностью.

- Откуда ты знаешь? - спросил Краудер.

- Потому что его убил конгрессмен Алистер Петри.

Глава 33

- Это уже становится смешным.

Белль Петри, стелившая себе на ночь постель, вопросительно взглянула на мужа.

- Что тебе смешно, дорогой?

Петри испытывал непреодолимое желание испортить ковер, обрушить на пол хрусталь "Баккара" или же схватить жену за горло и просто-напросто придушить. Ему хотелось сотворить нечто разрушительное - лишь бы не видеть этого холодного презрения, с которым относилась к нему Белль в последнее время.

- Мне надоело спать в комнате для гостей, Белль, - раздраженно сказал он. - Надолго еще приговорен я к этой пытке? Я ведь признал свою вину, так когда же мне будет дозволено спать в своей собственной постели, черт побери?

- Не надо так кричать. Дети услышат. Он бросился к ней, вырвал из ее рук подушку, грубо схватил за плечи.

- Я принес тысячу извинений. Чего еще ты хочешь?

- Хочу, чтобы ты убрал руки. - Слова ее прозвучали отрывисто и резко, рассыпавшись, словно кусочки льда, и, слившись с ее холодным взглядом, тут же остудили пыл Алистера. Он выпустил ее и отступил назад.

- Извини, Белль. Этот последний месяц был сущим кошмаром.

- Да уж. Думаю, что сцена самоубийства твоей любовницы на глазах твоей дочери должна была оставить хотя бы морщинку на твоем холеном лице.

- Господи! Ты когда-нибудь оставишь меня в покое? Алистер все это время бесконечно просил прошения за измену и столь отвратительную развязку своего романа. Но до сих пор ему так и не удалось пробить броню презрения, которой оградила себя Белль. Супружеская гармония, которая восстановилась было, когда он объявил о своем разрыве с Ясмин, после сенсационного самоубийства тут же рухнула. Когда же, в довершение ко всему, револьвер Ясмин приобщили к делу об убийстве Уайлда, Алистер запаниковал и сдался на милость Белль, умоляя о помощи.

- Я выполнил все, о чем ты просила, Белль, - взывал он к ней. - Я признался в своей связи Тони Краудеру и этому типу, Кассиди. - Взгляд его потемнел. - Если только это от меня будет зависеть, ему не видать места окружного прокурора". Гнусный сукин сын! Ты бы послушала, как он со мной разговаривал. Он даже бросился на меня с кулаками!

Белль, однако, не выказала ни малейшего сочувствия.

- Что ж, я влип в историю. Нужно было во что бы то ни стало остановить расследование, которое вел Кассиди, прежде чем мои отношения с Ясмин станут предметом всеобщего обсуждения. Мне пришлось обратиться за помощью к Краудеру. Не очень-то приятно было стоять перед ними обоими со спущенными штанами, но я переступил через это, потому что так посоветовала ты, и я признаю, что совет твой был хорош. Краудер приказал Кассиди изменить направление своих поисков, срочно. Через день-два никто и не вспомнит о самоубийстве Ясмин, поскольку всеобщее внимание будет привлечено к признанию этой сучки Лоран. Так что теперь мы, может, наконец забудем обо всей этой истории? Можно мне сегодня лечь в свою постель?

- Ты никогда не говорил мне, что она черная.

- Что?

- Твоя любовница была черномазой. - Белль стояла перед ним, сжав кулаки, ноздри ее раздувались от негодования и отвращения - И без того унизительно для нас обоих, что ты пошел искать развлечений на стороне. Но представить, что отец моих детей спал с... Ты целовал ее в губы? О боже! - Она брезгливо отерла рот рукой. - От одной этой мысли меня тошнит. Тошнит от тебя Вот почему я не желаю видеть тебя в своей постели.