Сандра Браун - Сокровенные тайны (Том 2)

- Иногда.

Она молила бога, чтобы тот послал ему медленную, мучительную смерть.

- Может быть, это Нора Гейл отправила одного из своих битюгов прикончить меня в знак особого расположения к тебе? - сказала она.

- Возможно. Меня бы это не удивило. Если ей что-то не понравится, она раздумывать не станет.

- Она не любила Седину, - тихо заметила Алекс.

- Верно. Но ты не забыла, что я был у Норы Гейл в ту ночь, когда умерла Седина?

- Говорят, был.

Что же. Нора Гейл еще одна подозреваемая в убийстве Седины? От этой мысли у нее заболела голова. Она закрыла глаза. Когда они подъехали к мотелю, Алекс потянулась, чтобы открыть дверцу. Рид велел ей подождать, обошел вокруг и помог выйти из машины. Обхватив ее левой рукой за талию, он поддерживал ее, пока они медленно шли к двери.

Рид отпер дверь и довел Алекс до кровати.

Она с наслаждением легла.

- Холод-то какой, - сказал он, растирая руки и ища глазами термостат.

- Да, когда я прихожу, здесь всегда поначалу холодно.

- Вчера я этого не заметил.

Они быстро взглянули друг на друга и сразу отвернулись. От слабости Алекс снова закрыла глаза. Когда она их вновь открыла, Рид рылся в верхнем ящике комода напротив кровати.

- Что ты ищешь на этот раз?

- Во что тебе переодеться на ночь.

- Давай любую майку. Неважно какую. Он вернулся к постели, осторожно примостился на краешке и снял с нее сапоги.

- Носки оставь, - сказала она, - у меня ноги замерзли.

- Ты сесть можешь?

Привалившись всем телом к его плечу, она села, и он стал возиться с ее пуговицами. Крошечные круглые пуговки, размером не больше таблеток, были обтянуты тканью платья. Их длинный ряд начинался у шеи и доходил до колен. Когда он добрался наконец до талии, он уже клял их на чем свет стоит.

Затем он уложил ее на подушку, вытянул руки из узких длинных рукавов и стянул платье снизу. С комбинацией хлопот не было, а вот с бюстгальтером вышла заминка. Но, сообразив, что к чему, он деловито и быстро расстегнул его и спустил с плеч бретельки.

- Я-то думал, у тебя только рана на голове и несколько царапин на руках.

Он, очевидно, поговорил с врачом.

- Верно.

- Тогда что все это...

Рид резко замолчал, поняв, что синяки на ее теле были засосами. Губы его скривились от жалости к ней. Ей захотелось погладить его по щеке и сказать, что все в порядке, что она вовсе не сердится на него за то, что его жадные губы страстно целовали ее, что все тело оказалось в синяках.

Ничего она, конечно, не сказала. Его сурово нахмуренное лицо убивало в ней всякое желание разговаривать.

- Надо снова сесть, - отрывисто бросил он. Ухватив Алекс руками за плечи, он приподнял ее и прислонил к изголовью. Собрав майку у ворота, попытался натянуть ее Алекс на голову. Но девушка вздрогнула, как только он коснулся ее волос.

- Так не пойдет, - пробормотал он. Резким движением он разорвал ворот майки, и теперь голова проскользнула свободно, не причинив боли.

Уже лежа в постели, она пощупала разорванную ткань.

- Спасибо. Это моя любимая майка.

- Извини. - Он натянул ей одеяло до подбородка и встал. - Думаешь, обойдешься здесь одна?

- Да.

Он смотрел на нее с сомнением.

- Точно?

Она слабо кивнула.

- Может, подать тебе что-нибудь, прежде чем я уйду. Воды, например.

- Ладно. Поставь, пожалуйста, стакан на тумбочку.

Когда он вернулся со стаканом воды, она уже уснула. Рид постоял, глядя на нее. Разметавшиеся по подушке волосы были в сгустках крови. Лицо неестественно бледно. У него похолодело внутри при мысли о том, что она чудом избежала серьезной травмы, а может, и смерти.

Он поставил стакан на тумбочку и тихонько присел на край кровати. Алекс зашевелилась, неразборчиво забормотала и протянула руку, как бы стараясь что-то достать. В ответ на эту немую неосознанную просьбу Рид осторожно накрыл ее руки своими сильными мозолистыми ладонями.

Он бы нисколько не удивился, если бы она вдруг открыла глаза и начала упрекать его за то, что он лишил ее девственности. Но откуда, черт подери, было ему знать?

"Да хоть бы и знал, - подумал он, - все равно сделал бы то же самое".

Она не проснулась. Только тихо засопела и доверчиво обхватила пальцами его руку. В нем боролись здравый смысл и импульсивное желание, но схватка была недолгой, ее исход был предрешен еще до того, как заговорила совесть.

Он тихонько пристроился рядом с ней на кровати, вытянувшись во весь рост к ней лицом и ощущая ее нежное, пахнущее лекарствами дыхание.

Он любовался тонкими чертами ее лица, рисунком рта, длинными, лежащими на щеках ресницами.