Джессика Соренсен - Совпадение Келли и Кайдена

Он, похоже, немного удивлен, застав меня бодрствующей.

— Мне уже начало казаться, что ты весь день проспишь.

В окно светит солнце, и я смотрю на часы, висящие над кроватью.

— Черт, уже почти обед?

От одной мысли о еде сводит желудок. Охотно беру кофе, когда Кайден протягивает его мне.

— Сет сказал, ты любишь латте.

Я киваю, делая глоток. Неземной вкус.

— Боже, как же жутко болит голова.

Он ставит второй стаканчик на тумбочку.

— Такое случается, если перепьешь.

Я тоже опускаю свой стакан.

— Кайден… Я не могу… Я не помню, что вчера произошло.

Кайден садится на кровать рядом со мной, матрац прогибается под его весом.

— Ну, я удостоился чести лицезреть лишь финальную часть вечера. Насколько мне известно, со слов Сета, ты выпила тонну водки. К тому времени, когда я встретился с тобой на вечеринке Бена, ты была пьяна в стельку.

Я поморщилась.

— Я не сделала ничего… странного?

— Вообще-то нет. Тебе пришлось переночевать тут, потому что я не смог найти Сета, а на твоей двери висел красный шарф.

— А где ты спал?

Он напрягается, выглядя виноватым.

— Рядом с тобой.

Я слизываю кофейную пену с губ, смотря в окно на чистое голубое небо.

— Если мне не изменяет память, ты нес меня на руках?

Кайден кивает.

— Ты едва на ногах держалась… Но я был отнюдь не против тебя нести.

Откинув одеяло, опускаю ноги на пол.

— Наверно, мне стоит принять душ и попробовать съесть что-нибудь. Хотя чувствую, меня потом наизнанку вывернет.

Он кладет руку мне на колено, обхватывая его пальцами.

— На самом деле я бы хотел, чтобы ты съездила со мной кое-куда. Мне нужно рассказать тебе что-то важное… про случившееся той ночью у гостевого домика.

В его взгляде заметна тяжесть, голос напряжен.

— Хорошо, — отвечаю я. — Нам прямо сейчас надо уходить? Или я еще успею душ принять? Я чувствую себя просто мерзко.

Кайден смеется.

— Можешь сходить в душ. Я подожду тебя на улице у скамеек.

Когда встаю, у меня появляется внезапное желание обнять его.

— Ладно, я быстро. — Направляюсь к выходу, но останавливаюсь, повернув дверную ручку. — Кайден, спасибо, что позаботился вчера обо мне.

— Пустяки. — Он колеблется. — Я должен тебе гораздо больше подобных ночей, прежде чем мы будем квиты.

Кайден

Прошлой ночью я практически не сомкнул глаз. Лежал в кровати, слушая дыхание Келли, пытаясь подстроить свои собственные вдохи под ее ритм. Отчасти мне бы хотелось, чтобы она просто продолжала спасть, а я мог бы лежать рядом с ней.

К тому моменту, когда солнце поднялось над горами, я принял решение, что должен рассказать ей правду, чтобы она знала, во что ввязывается. Тогда Келли сможет решить, действительно ли хочет быть со мной, потому что я, похоже, не смогу отказаться от нее.

Я чертовски нервничаю по пути к скалам, на которые мы взбирались в прошлый раз. Припарковавшись у границы леса, мы выходим из машины и поднимаемся по холмам под голубым небом.

— Опять полезем на самую вершину? — спрашивает Келли, смотря вверх, когда мы приближаемся к утесу. Она скрещивает руки на груди, ее волосы рассыпаются по спине.

Я взбираюсь на валун в стороне от тропинки, оглядываю открывающуюся панораму.

— Сегодня тихо. — Сажусь на камень, похлопывая по месту рядом с собой. — Присядь со мной.

Келли подходит ближе, и я предлагаю ей руку, чтобы помочь взобраться наверх. Она опускается рядом, откидывается назад, опершись на руки, смотрит на холмы, лежащие перед нами. Я закрываю глаза на мгновение, отдавшись ощущением, зная, что исход нашей беседы будет либо хорошим, либо плохим.

— Той ночью, когда ты появилась у гостевого домика, и отец меня избивал, — начинаю говорить, пока не успел дать задний ход, — он ударил меня не впервые.

Она не выглядит удивленной.

— Сколько раз он тебя бил?

Я наблюдаю за листком, кружащим на ветру перед нами, его то поднимает, то опускает, прежде чем уносит вдаль.

— Не знаю… Я перестал вести счет, когда мне было семь или около того.

Келли резко вздыхает, наклонив голову, чтобы посмотреть на меня.

— Он избивал тебя так сильно с детства?

Пожимаю плечами, словно это обычное дело.

— Он просто всегда был таким, понимаешь? Было хуже, когда отец пил, хотя он бил нас и будучи трезвым. Если ему что-то не нравилось в нашем поведении, вместо того, чтобы посадить под домашний арест или лишить игрушек, он орал или избивал.

Она долго молчит, изучая облака в небе.