Лесия Корнуолл - На этот раз – да!

Кит перевернулся в воде, вновь глубоко нырнул, потом вынырнул и размашисто поплыл к берегу, отогнав от себя все мысли о Меган Макнаб… или Меган Линвуд. Интересно, кто она теперь?

Придется спросить у нее самой.

Когда Кит вышел из хижины, Меган в изнеможении оперлась о стол. Щеки у нее горели. Она предположить не могла, что застанет его в постели. Ей никогда в голову не приходило, что мужчина может спать… обнаженным, прикрываясь лишь простыней. Сердце ее при мысли об этом застучало быстрее. Она бы тотчас ушла, если бы он не проснулся и не взглянул на нее… Как может мужчина спросонья выглядеть красавцем, укрытый лишь простыней, со спутанными волосами? Прежде чем Кит натянул на себя простыню, она успела заметить широкую, позолоченную солнцем грудь… Щеки Меган вновь запылали. Нагая грудь Кита неотступно стояла перед ее внутренним взором.

Сама Меган надевала перед сном ночную сорочку, застегивала ворот до самого подбородка, волосы заплетала в косы… А еще подле нее всегда лежал халат. Боже правый, сколько лишнего… мысли ее принимали опасный оборот. И Меган всецело сосредоточилась на содержимом корзинки: в той обнаружился увесистый каравай, горшочек со сливками, немного сыра, кувшин эля, яблочный джем, ветчина. Руки у девушки тряслись. Она думала лишь о том, каково это – спать нагишом… и едва не уронила горшочек со сливками.

Бережно поставив его на стол, Меган подошла к постели и осторожно провела ладонью по простыне. Льняная ткань еще хранила тепло тела графа. Взяв подушку, на которой покоилась ночью голова Кита, девушка поднесла ее к лицу, вдохнула запах его волос, легчайший аромат мыла – и сердце ее припустило вскачь. Обняв подушку, девушка представила, как обнимает Кита… совсем как тогда, у стены замка, в цветущем вереске – но только без одежды, совсем без покровов…

И тут она совершила величайшую ошибку: выглянула в окно. В этот момент Россингтон как раз выходил на берег – над водой сперва показались его широкие плечи, потом живот и… о боже…

Меган глядела на него во все глаза из окна, прижимая подушку к груди изо всех сил!

…Разумеется, ей приходилось видеть мужчин без рубашек – лесорубов, например, или каменотесов, но ничего подобного при виде мужского торса она никогда прежде не испытывала! Сейчас все внутри у нее тряслось мелкой дрожью, а руки и ноги ослабли. Девушка знала, что ей надлежит отвернуться, однако не могла заставить себя этого сделать.

А Россингтон обтерся простыней и принялся одеваться. Меган видела его белые ягодицы, пока он натягивал бриджи, и сильные мышцы его спины, когда он надевал рубашку. Он был высок и подтянут. Девушка так и глядела на него до тех пор, пока он не обернулся и не пошел назад, к хижине, с перекинутой через руку влажной простыней – ни дать ни взять английский граф!

Меган торопливо швырнула подушку назад, на постель, и набросила на нее одеяло, затем попыталась расправить его трясущимися пальцами.

– Полагаю, обычно твою постель заправляет прислуга, – отметил Кит, глядя, как безуспешно пытается сладить девушка с простым делом.

Меган, вздрогнув, обернулась. Ей было отчаянно стыдно. Кит стоял в дверях, облокотясь о притолоку. Почему-то сразу же в комнате совершенно не осталось свободного места…

– Я просто подумала… – Господи, о чем она подумала? – Здесь ужасно жарко… Может быть, выйдем на воздух?

Кит принялся вновь собирать провизию в корзинку, Меган кинулась помогать, они вместе схватились за каравай – и пальцы их соприкоснулись. Девушка отдернула руку, словно обжегшись.

Кит непонимающе посмотрел на нее:

– Что-то не так?

Меган затрясла головой, не в силах вымолвить ни слова… Все тело ее вдруг свело, словно судорогой… И всему виной было одно случайное соприкосновение рук! Подхватив корзинку, Меган ринулась вон, присела на самый дальний край скамьи и, оторвав горбушку от каравая, протянула Киту.

– Благодарю.

Смазав горбушку джемом, Кит жадно вонзил в нее зубы – вид у него был такой блаженный, словно он вкусил амброзии. Разгладив ладонями юбки, девушка взяла из корзины сливу и осторожно откусила. Рот тотчас наполнился слюной. Меган наслаждалась фруктовой сладостью, теплом солнца на коже и дуновением свежего ветерка. Но слаще всего было соседство Кита Россингтона…

Кожу Меган словно кололи незримые иголочки. Стоило ей руку протянуть – и она коснулась бы его руки… и поднесла бы ее к губам… Интересно, хранит ли все еще его кожа вкус озерной воды? Пахнет ли его тело цветущим вереском? Сейчас он смотрит на озеро, щурясь от солнца, а в уголках глаз у него такие забавные морщинки… А волосы мягкие и светлые – они светлее каштана, но темнее золота, а солнце высекает из них золотые искры, а ветерок откидывает пряди с высокого лба…