Лора Флоранд - Француженки не заедают слезы шоколадом

Сара стиснула зубы и впилась в него взглядом.

– У меня есть право на собственное желание. Я не собираюсь становиться кем-то другим только для того, чтобы быть гордой представительницей всего женского пола.

Она устала становиться кем-то, чтобы гордо представлять семью, мать, иммигрантов… Крутой поворот в карьере и переезд в Париж были предприняты ею для того, чтобы следовать за своей мечтой.

Чтобы быть собой.

Черт, сейчас она почувствовала себя мерзко из-за того, что была собой. Ей захотелось нырнуть под стол, опустить голову на колени Патрика и не вставать долго-долго.

Она поднялась. Мужчины, нахмурившись, глядели на нее – все, кроме Патрика, который по-прежнему безучастно разглядывал свое пиво, будто его разум не допустил к себе весь предыдущий разговор, а позволил размышлять о более важных вещах.

– Калифорния, – с отвращением пробормотал Эрве, а Грегори и Ной покачали головами. Мартин выглядел лучше, будто мечтал о калифорнийских девочках на пляже. – Ты можешь добиться большего.

Правда? Неужели они действительно так считают?

Горячее зернышко веры, о которой Сара и не подозревала, зародилось в ней. Будто она проглотила что-то, но оно застряло в горле. Боясь, что оно успеет раствориться при следующих словах, она помахала рукой и направилась к выходу, надевая пальто, и ссутулилась, когда вышла на холод.

Дверь открылась у нее за спиной прежде, чем она успела сделать три шага по тротуару в предрассветной тишине. Когда Сара приехала в Париж, ее пугало возвращение домой в такой час, но постепенно она привыкла. Исключением были моменты, когда на пустой улице надо было разминуться с мужчиной подозрительного вида. В остальном же ей нравились ночные прогулки. Они приносили облегчение после трудного дня.

– Давай не будем рисковать, Сара. Ты можешь не успеть на последнюю электричку в метро. – Патрик догнал девушку и завладел ее рукой, не задумываясь, ведь за пять месяцев он приобрел на это право, командуя в кухнях. – Мы поймаем тебе такси.

– Обычно я хожу пешком.

– В самом деле? – Сара увидела, как на мгновение его губы сжались. Это было удивительно и невероятно. Наверное, ей просто показалось. – Одна в час ночи?

Она скрестила руки.

– Такси дорого для меня.

«Ты забыл, что я скромная практикантка? Даже плата за квартиру, такую крошечную, что можно обойти за пару шагов, слишком велика для меня».

– У меня есть деньги. – Он остановился на углу, не отпуская Сару, и поднял руку.

– Сама справлюсь, – сказала она с раздражением, когда подъехала машина. « Черт побери, я не щенок. Я могу позаботиться о себе. Хоть это я могу. Я окончила Калифорнийский технологический, знаешь ли».

Но что значили здесь ее институтские достижения? Ничего. Ведь она приняла решение идти по совершенно новому пути.

Патрик распахнул заднюю дверь и через спинку сиденья передал водителю купюру, будто Сара ничего не говорила. Затем взял ее за талию и втолкнул в машину в точности так, как оттолкнул от кастрюли с горячей карамелью. Сара свирепо взглянула на Патрика, а он смотрел на нее сверху вниз, придерживая дверь.

– Но зачем тебе маленькая кондитерская, Сара?

Она обхватила себя руками.

– Она будет моей, и только я буду решать, хороши ли мои торты и пирожные.

«Поверь, мои требования к совершенству беспощадны. По крайней мере, я всегда так думала».

– Что ты хочешь там делать?

Она моргнула, и на секунду промелькнула мечта, ослепляя ее.

– Работать с карамелью, – выдохнула она, и напряжение покинуло ее. – Торты, пирожные и все самое прекрасное. Из нее я буду делать необычайные украшения. Малыши будут получать их на дни рождения, женщины – наслаждаться ими на своих свадьбах. И взрослым, и детям будет казаться, что из этого мира они перенеслись прямо в сказку.

Он уставился на нее так, как если бы она упала с Луны, и Сара вспыхнула. Должно быть, он не мог поверить, что такая неуклюжая американка может работать с расплавленной массой, и с трудом удерживался, чтобы не поморщиться.

– С карамелью? – переспросил он. – Но… это же больно.

– И тебе бывает больно, – возразила она, поднимая подбородок и выдерживая взгляд Патрика. – Но ты же не перестаешь работать.

Он открыл рот… и закрыл. Подняв голую руку, он перевел взгляд со своей широкой, мозолистой ладони на ее руку в тонкой перчатке, на мгновение задумался и быстро опустил руку на дверь, будто вовсе не собирался говорить. В чем же дело? Он не может представить себе, что Сара трудится так же интенсивно, как и он? Чертов мачо французской кухни!