Екатерина Вересова: Терпкое вино любви

«Нет, все-таки она принцесса крови», — восхищенно подумал Мишель, и на глазах его выступили слезы. В несколько прыжков он оказался у трапа. И уже через секунду Ольга была в его объятиях. Он приподнял ее над землей и крепко прижал к себе.

— Олья! Олья! Любимая моя девочка! — повторял он, а Ольга от счастья не могла вымолвить ни слова.

Только через пять минут они прервали долгий поцелуй, в котором слились, и стояли, не обращая внимания на обтекающую их людскую толпу, на крики носильщиков и свист взлетающих самолетов.

— Послушай, ты купила обратный билет? — спросил Мишель, слегка отстранив Ольгу от себя.

— Да, а что? — удивленно спросила она.

— Покажи.

Ольга достала из сумочки билет и протянула его Мишелю. Он взял его, внимательно просмотрел, а затем, ни слова не говоря, старательно порвал на мелкие кусочки.

— Что… что ты делаешь? — поперхнулась Ольга. — Зачем?

Но Мишель только засмеялся и развеял кусочки по ветру.

— Больше я тебя никуда не отпущу… — сказал он и решительно взял Ольгу за руку.

Они прошли через здание аэропорта и вышли к автомобильной стоянке. Мишель повел ее вдоль рядов машин, остановился возле одной из них и сказал:

— Прошу…

Ольга увидела, что он приглашает ее в серебристый «Шевроле».

— Ты снова взял его на прокат? — спросила она.

— Нет, я его купил специально для тебя. По-моему, в нем ужасно удобные сиденья. Особенно если их разложить…

Ольга даже не спрашивала у Мишеля, куда они едут. Говорил почти все время он, а она только с обожанием смотрела на любимый профиль. Она не вникала в смысл того, что он говорит — просто сидела и тихо млела от счастья. Напрасны были все ее опасения, что после разлуки им будет трудно вновь найти общий язык. Они словно и не расставались — настолько легко им было вдвоем.

— А ты получила все мои письма? — спросил Мишель.

— А сколько штук ты отправлял?

— Четыре. Последнее в начале осени.

Ольга подумала, что это последнее письмо наверняка уже получил и прочел лысый кагэбэшник, и губы ее тронула улыбка.

— Одно письмо мне передал в Москве художник Валерий Павлович. Он сказал, что не знает тебя.

— Да-да — я передал его через знакомого моей мамы, он отвез его в Россию.

— А почему ты не написал полностью свою фамилию и имя?

— Мне так посоветовали. Чтобы ваших «красных» не привлекло мое иностранное имя.

— Тебе правильно посоветовали. Знаешь, почему я не получила твое первое письмо?

— Ты его действительно не получила? — обрадованно спросил Мишель.

— По почте — нет. Я получила его уже потом — в КГБ…

— Тебя опять вызывали?! — Лицо Мишеля побледнело. — Из-за меня?

— Не знаю из-за чего. Но, знаешь, там тоже встречаются нормальные люди… — Ольга снова с благодарностью вспомнила лысого кагэбэшника.

— А как же второе мое письмо? — спросил Мишель. — Ты его вообще не получила?

— Почему же, — ответила Ольга. — Одно письмо мне все-таки удалось получить по почте. И, кстати сказать, оно довольно странное.

— В каком смысле? — недоуменно вскинул брови Мишель.

— Когда я прочитала его, то подумала, что ты опять накурился «травки». Или на тебя что-то нашло.

— Но почему?

— Просто два другие письма были совсем не такие. А это… словно писал другой человек. И написано оно было на компьютере.

— На компьютере?! — Мишель едва не выпустил из рук руль. — Но я не писал тебе писем на компьютере.

— А кто же тогда мог его написать? — растерянно спросила Ольга.

Некоторое время Мишель угрюмо молчал. А затем сказал:

— Кажется, я знаю, кто мог это сделать.

Ольгу вдруг осенила догадка.

— Его написала Клер?

— Откуда ты знаешь? — вскинул глаза Мишель.

— Слишком уж часто в нем упоминалось ее имя.

Мишель покачал головой.

— Невероятно… Значит, эта чертовка залезла в мою сумку, прочитала письмо и подменила его на другое. Вот это да! Этакая злодейка из бульварного романа… Да, лучше держаться от нее подальше. Хотя скоро вопрос отпадет сам собой, — кажется, родители отправляют ее учиться в Америку. Туда ей и дорога.

Ольга заметила, что они уже долго едут мимо каких-то маленьких городишек, а к Парижу не приближаются.

— А куда мы все-таки едем? — спросила она.

— Это секрет, — загадочно ответил Мишель и свернул на очередную эстакаду.

— Тот самый сюрприз, о котором ты писал в письме?

Мишель молча кивнул.

Дорога пролегала по возвышению, а по обеим сторонам, в низинах, ярко алели подсвеченные солнцем осенние виноградники. Ольге на память невольно пришла известная картина Ван Гога. Они проехали еще немного, и вдруг дорога нырнула в густой тенистый лес, тоже окрашенный в золотистые и багряные цвета осени.