Диана Эпплярд - Дом - основной инстинкт?

— Может, тебе стоит отказаться «выполнять супружеские обязанности»?

— Отказ от выполнения супружеских обязанностей — это чуть ли не главная причина всего этого кошмара. Кроме того, я сейчас полностью в его власти — у меня нет денег.

— Ты всегда можешь вернуться на работу.

— Я не хочу, — сказав это, я поняла, что я действительно не хочу. Мысль о том, что каждый день в девять утра я обязана появляться в офисе, приводит меня в ужас. Я не могу отдать Тома в чужие руки ни на секунду.

— Вопрос в том… — Джилл медленно накручивала макароны на вилку. — Вопрос в том, как ты собираешься одновременно воспитывать своих детей так, как ты этого хочешь, и продолжать играть важную роль в ваших с Майком отношениях?

— Этот же вопрос пришлось решать и нашим матерям. Моя, например, до потери сознания боялась принимать хоть какое-то решение в одиночку. Отец ее подавлял. Я не понимаю, — от волнения я заговорила быстрее, — почему к нам не относятся с уважением за то, что мы решили не ходить на работу, а остались дома, с детьми. Только подумай, как это хорошо влияет на детей! Как минимум половина всех детей, которых в четырехмесячном возрасте отдали в детский сад, которые все свое детство видели родителей лишь мельком, вырастает в психически неуравновешенных взрослых. Вполне возможно, что мы сейчас растим поколение психопатов.

— Многое зависит от родителей, — сказала Джилл. — Я знаю много семей, где детям было бы лучше, если бы они реже видели своих родителей. Вспомни Мартина.

— Ты права. — Я отпила вина из бокала. — Но я не понимаю, почему я должна превращаться в свою мать только потому, что я больше нигде не работаю.

— Пока ты сама довольна собой, кому какое дело?

Среда, 23 декабря

Проснувшись сегодня утром, я осторожно дотронулась до своей головы. Она была на месте. Меня не оставляло чувство, что что-то изменилось. Перемена произошла во мне, я поняла это, когда попыталась лечь поудобнее. И, определенно, изменилось что-то вокруг меня. Постель была теплой. Я была не одна.

Вчера мне потребовалось много времени и сил, чтобы подготовиться к вечеринке, которую устраивала компания Майка. Я разложила на кровати весь свой гардероб и, стоя перед зеркалом, прикладывала к себе разные платья и костюмы. Ребекка — мой стилист — внимательно за мной следила и комментировала каждый наряд: «Да, выглядит здорово!» или «Нет, только не это!». Том в это время примерял мои туфли (потенциальный трансвестит?). В конце концов мы все согласились, что самым лучшим было красное льняное платье (длинное, воротник-хомут). Если собираешься встретиться лицом к лицу со своим врагом, нет ничего хуже, чем скромно проскользнуть в дверь в черном платье — цвет, который всегда выбирают толстухи. Ну нет! Я собиралась войти в ресторан как Горячая Штучка, которая получает Любого Мужчину, Которого Пожелает. Ужасы последних месяцев сослужили мне хорошую службу — я теряла вес, даже не думая о нем. Нет лучшего средства для похудения, чем неприятности. Зачем садиться на диету? Хочешь похудеть — отвернись от своего мужа и подтолкни его в объятия другой. Это точно сработает, хотя я не представляю себе, в каком ток-шоу для женщин согласятся дать такой совет.

Волосы у меня отрасли и опять начали виться, поэтому я не стала делать сложной прически, а просто, вымыв голову, высушила ее полотенцем. Результат был потрясающим, — мое лицо обрамляли завитки волос как на картинах прерафаэлитов. « Чуть-чуть этого, — думала я, подкрашивая губы красной помадой, — и этого», — я подвела глаза по нижнему веку. Затем я нанесла по капельке духов на запястья, за ушами и в ложбинку, между грудей (спасибо Wonderbra, выглядели они замечательно). Я была готова встретиться лицом к лицу со всем миром.

Я надела черные замшевые лодочки на высоких каблуках и подошла к большому зеркалу.

— Ого! — Джилл, самая лучшая в мире няня, вошла в комнату. — Он потеряет дар речи.

— Это не для него. Это — для меня.

— Ну конечно, — пробормотала Джилл.

Майк ехал с работы, поэтому мы договорились встретиться прямо в ресторане. Я припарковала машину на стоянке Би-би-си, где собиралась оставить ее насовсем. С трудом выбравшись из машины, — длинные платья великолепны, но ходить в них невозможно, — я вышла на тротуар и уже через минуту поймала такси. Сидя в машине, я несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, а потом брызнула за уши еще немного духов. Водитель закашлялся и поднял стекло, которое отделяет его от пассажиров. Такси остановилось перед рестораном. Громкая музыка была слышна даже на улице, свет от фонарей перед входом ярко освещал дверь.