Ким Уилкинз - Призрак острова 

— У других?

— Водяной, ведьма. — Он сделал шаг в мою сторону, и я пронзительно закричала, подбежала к окну и забарабанила по стеклу.

В этот момент я проснулась в своей постели. Сильный стук разбудил меня. Я села в кровати и уставилась в окно. Что-то сверкнуло в деревьях. Был ли это мой ночной гость? Или просто мелькнула тень качнувшейся ветки в свете луны?

Тяжело дыша, я попыталась расслабиться. Это был ночной кошмар. Но какой кошмар. Моя пижама была вся мокрой. Я попыталась снова лечь под одеяло, но влажное пятно под спиной было холодным и неприятным. Я вылезла из постели, включила свет. При ближайшем рассмотрении оказалось, что простыню можно выжимать. Быстро скинув пижаму, я переоделась в другую и стащила простыню с кровати. Как я могла так вспотеть в такую холодную ночь? За окном ветер гнул деревья, и, поежившись, я укуталась пледом и пошла в гостиную, где включила отопление и прилегла на диване.

Я дремала, но не спала: боялась повторения ночного кошмара. Когда первые признаки рассвета появились на небе, я встала, надела куртку и пошла в комнату Гуннара.

Книга по мифологии лежала на том же месте, где я и оставила ее. Я поискала «Скрипи» в содержании, но не нашла. Вздохнула с облегчением. Просто дурацкое слово, которое мой мозг сам придумал. Когда я клала книгу обратно, мой взгляд упал еще на одну, лежавшую в куче сваленных книг. Словарь древнескандинавского языка. Моя рука потянулась за ним сама по себе. Пальцы перелистывали страницы в поисках нужной буквы… Q,R,S.

Скрипи. Это слово было здесь. С древнескандинавского оно переводилось как «привидение» или «ужас».

Я никогда ни слова не слышала по-древнескандинавски. Это я знала точно. Также я знала, что поспешила уговорить Магнуса, чтобы он разрешил мне остаться на острове в одиночестве в течение недели.

Позднее в тот же день, паром «Ёнсок» отплыл от фьорда Гвитаховуд.

Лес позади меня как будто хранил в себе слабое воспоминание о чем-то неприятном, и пребывание на Острове Одина в одиночестве теперь вовсе не казалось мне хорошей идеей.

Когда деревья стали сгущаться, а открытая местность Старой Долины осталась далеко за его спиной, Видар понял, что за ним следят.

Сначала он подумал, что это всего-навсего звуки птиц, копающихся в земле и достающих червяков. Но сейчас почти неуловимые звуки шагов стали ритмичнее, слишком похожие на поступь охотника.

Он остановился, прислушался.

Откуда бы ни шли звуки, ему явно не хотели дать узнать, что это было. Солнце осветило ветви над его головой. Вечерело. Видар вздрогнул. В этих лесах, так же как и в лесах Асгарда, жили полумагические существа и духи. Большинство из них не могли причинить ему никакого вреда, но он перекрестил ручей, так же как и остальные места с водой, где существовала опасность встречи с водяным — коварным духом утопленников. Возможно, водяной путешествует вниз по течению с северной стороны, оттуда, где в ледяных водах утонуло много людей.

А может быть, это был волк, что необычно для мягкого юга Асгарда, так как в этих местах на границе с Мидгардом было довольно людно. Но какой-нибудь волк-одиночка в поисках пищи может забрести сюда.

Видар повернулся и подождал, стоя в полнейшей тишине. Беззвучно достав стрелу из колчана, он вставил ее в охотничий лук. Он выпрямился, чтобы прислушаться. Шаги затихли. Потом он снова услышал звуки, и черные волосы мелькнули у него перед глазами. Мышцы его рук напряглись, и он выпустил стрелу.

Из-за дерева показалась фигура, и Видар опустил руки, осознав слишком поздно, что это был друг, а не враг. Он.

— Од!

Выпущенная стрела разрезала воздух, слегка задев ее бедро.

Она закричала и упала на колени, прижав руку к коже.

Видар отбросил лук и побежал к ней. Ее темные волосы разметались и повисли над плечами, туфли были в карманах фартука, который она носила, а подол юбки завязан в узел, и сама юбка подогнута, так что были видны длинные бледные ноги.

— Ничего, — сказала она, сжимая зубы. Кровь показалась между ее пальцами.

— У тебя кровь, — заметил он и, достав охотничий нож, отрезал длинный лоскут от низа своей рубашки.

Казалось, она смутилась, увидев свои голые ноги, и опустила юбку.

— От нее было столько шума, когда я пробиралась по кустам, — пробормотала она.

— Дай я посмотрю. — Он с силой отдернул ее руку в сторону, чтобы посмотреть рану. Она была несерьезной, но он в ужасе подумал о том, что мог ранить ее по-настоящему или даже убить.