Куртис Ситтенфилд - Мужчина моей мечты

Анна могла ждать любой реакции (хотя бы внимания, что ли), но только не той, которая последовала.

— Привет, — говорит парень и недоуменно смотрит на нее.

— Можно с тобой поговорить? — Анна делает знак рукой в направлении коридора.

Выйдя из гостиной в коридор, Генри останавливается и скрещивает на груди руки. Но в его взгляде нет недовольства. Он примерно шести футов росту, на нем белая футболка с короткими рукавами, голубые спортивные шорты и резиновые шлепанцы. У него темно-русые, почти черные волосы и темно-карие, под стать волосам, глаза. Он очень красив — именно так в представлении девяти-десятилетних девочек должен выглядеть настоящий мужчина. Вот таким, думает Анна, будет и ее парень, ее суженый. У нее даже немного перехватило дыхание. Она его почти не знает (может быть, в действительности он не так уж и хорош), но все равно несправедливо, что лишь некоторым девушкам достаются настоящие красавцы.

Анна собирается с мыслями.

— Фиг попросила, чтобы мы забрали ее. Она с профессором.

— То есть?

Анна считала, что Генри все знает и сможет объяснить ей ситуацию, но то, что он повел себя точно так же, как и сама Анна, одновременно и расстраивает, и вызывает любопытство.

— Фиг позвонила мне… — Анна смотрит на часы. — Около часа назад. Она хочет, чтобы мы поехали и забрали ее. Она сейчас в Гуаннисе.

— Она с Марком Харрисом?

— Это ее профессор?

— Ее профессор… Да уж.

— А что, он не профессор?

Генри несколько секунд внимательно изучает Анну.

— Знаешь, мы с Фиг уже расстались, — наконец говорит он. — Я подозреваю, что она тебе этого не сказала.

Вот как… И что теперь делать? Ехать обратно в Тафтс? Надо полагать, никто не ждет, что Анна возьмет напрокат машину и сама поедет за Фиг. Вполне вероятно, что ее миссия неожиданно подошла к концу. Впрочем, по лицу Генри нельзя сказать, что ему все это абсолютно безразлично. Парень не сказал «нет» — пожалуй, он хочет почувствовать, что его упрашивают.

— Я не думаю, что Фиг действительно угрожает опасность, — после паузы продолжает Анна. Ей почти противно ощущать себя передаточным звеном, на которое к тому же возложена миссия гасить конфликты (Мои дорогие эгоистичная двоюродная сестренка и слабохарактерный якобы парень, позвольте привести вашу ситуацию к тому результату, которого вы оба хотите, и сделать все, чтобы вы не почувствовали неудобства). — Но… — добавляет Анна, — она была сама не своя.

— До Гуанниса миль семьдесят, — задумчиво произносит Генри.

Анна молча выдерживает его взгляд. Неизвестно, насколько это может помочь убедить Генри или, наоборот, выставить саму Анну в неприглядном свете, но у нее это получается на удивление хорошо.

Наконец Генри вздыхает и отводит в сторону глаза.

— Ты знаешь, куда ехать?

Анна кивает.

— Ключи от машины у меня наверху, — говорит Генри. — Жди меня во дворе.

Жаль, что у нее нет с собой солнцезащитных очков, но все равно приятно нестись в машине по шоссе в такой прекрасный вечер, когда на дворе поздний апрель. Ей радостно просто куда-то ехать. Последний раз Анна каталась на машине больше месяца назад, когда ездила домой на весенние каникулы. Она была готова к тому, что Генри включит какую-нибудь ужасную музыку, которую так любят парни (хэви-металл или каких-нибудь бездушных белых рэперов), но он поставил компакт-диск с Брюсом Спрингстином. Вполне вероятно, что сейчас самый счастливый момент в жизни Анны.

У Генри солнцезащитные очки есть, они держатся на выцветшем от солнца фиолетовом спортивном ремешке вокруг головы. Анна держит в руках атлас, раскрытый на карте Массачусетса. Разворот атласа тоже выцвел.

— Будешь говорить, куда ехать, — сказал Генри, когда они садились в машину, и Анна, увидев, как далеко от них находится Гуаннис, почувствовала, что у нее от удовольствия засосало под ложечкой.

Поначалу они не разговаривают, только Анна один раз спросила: «Чтобы выехать на Третью, нужно ехать по Девяносто третьей?», на что Генри лишь покачал головой. Прошло минут тридцать, пока он наконец сделал музыку тише.

— Неужели она просто так позвонила тебе и попросила забрать ее? — спрашивает он.

— Ну да, — отвечает Анна.

— Ты — хорошая двоюродная сестра, Анна.

— Фиг умеет убеждать.

— Можно и так сказать, — соглашается Генри.

Анна не обращает его внимания на тот факт, что и он сейчас едет с ней в машине.

Какое-то время они молчат («I got laid off down at the lumberyard» [7] Меня уволили с лесопильного завода. , — поет Брюс Спрингстин), потом Анна говорит: