Владимир Андреев - Ганг, твои воды замутились. Три брата

Фабрика тоже давала доход, которого вполне хватало на содержание единственной роскоши, к которой стремился сам Джави — дома, старинного и любимого особняка, выстроенного в английском колониальном стиле. Это жилище досталось их семье в виде приданого его матери, которое она, не имевшая братьев, получила от своего отца. Их дом, хоть и сильно уступающий по размерам и отделке фасада более современным зданиям, был все-таки куда красивее любого из них для взгляда понимающего в этом толк человека. Все в этом доме говорило о том, что здесь прошли жизни многих славных поколений, сумевших оставить о себе добрую память. Хозяева не жалели ни денег, ни времени на то, чтобы создать особую теплую и уютную атмосферу, не избегая никаких ухищрений европейского комфорта, но тщательно сохраняя индийский уклад и традиции во всем действительно существенном.

Сев в любое кресло, Джави мог бы рассказать его историю — где и кем сделано, при каких обстоятельствах куплено, кто из знаменитых гостей имел случай отдохнуть в нем. Столь же подробная родословная была и у тяжелых драгоценных драпировок, посуды, украшенного сложным орнаментом пола из мраморных плит, многочисленных светильников самых разных форм, статуэток и безделушек, хранящих воспоминания о людях, в жилах которых текла та же кровь, что и у него.

Только когда доходы, ежемесячно получаемые от земли и фабрики, стали превышать расходы на содержание дома, Джави стал думать о том, чтобы жениться. Покорный сын, боготворивший свою мать, он тем не менее настоял на том, чтобы самому выбрать невесту. Впрочем, его желание почти не встретило сопротивления — мать была достаточно умна и образованна, чтобы позволить сыну самостоятельное решение, тем более что его выбор не был ей неприятен.

Сита принесла мужу немалое приданое, но главным было не это. При редкой, изысканной красоте она обладала еще и нежным сердцем, способным любить и жертвовать всем ради своего чувства. Ее огромные глаза смотрели на жениха, как на посланца богов, способного преобразить ее жизнь, сделать немыслимо счастливым каждый день. Сита едва успела закончить школу, как ее выдали за Джави. Он был на десять лет старше, и это, как и его опыт, талант бизнесмена, образование, хоть и незаконченное, навсегда заставило ее относиться к мужу как к существу высшему, чье мнение не может быть неверным, чьи решения не должны оспариваться и кому навечно отдано право определять каждый ее шаг.

Деви, его мать, с любопытством наблюдала, как будут развиваться отношения сына и невестки. Но поняв, что с годами ничего не меняется и Сита по-прежнему смотрит на мужа как на оракула, была очень удивлена. Неужели к ней в дом попало живое воплощение легенды об индийской женщине? Да, покорность воле мужа, смирение, отсутствие гордыни свойственны индийским женщинам, это воспитывается в них национальной традицией, но чтобы после десяти лет супружества боготворить супруга и подчиняться каждому решению, никогда не спорить, не иметь своего мнения ни по одному вопросу — не слишком ли это много? Сита не шла наперекор мужу даже тогда, когда дело касалось воспитания единственного сына — Нарендера. Отец частенько бывал к нему неоправданно строг — возможно, из-за того, что мальчик слишком напоминал мать, не унаследовав ничего от внешности отца и, как казалось Сахаи-старшему, ни одной черты характера. Слишком мягкий, спокойный, терпеливый и совершенно неагрессивный — такой сын не очень нравился Джави. Он предпочел бы крепкого, жизнерадостного мальчишку, любящего размахивать кулаками и с их помощью добиваться своего. Однако при всей своей мягкости сын упорно противился стремлению отца сделать из него «достойного наследника». Со временем его нежелание следовать правилам, предписанным ему отцом, дошло до такой степени, что Нарендер будто нарочно не успевал по предметам, которые отец считал главными — математике, химии, экономике, отказывался заниматься спортом, демонстрируя полное отсутствие тщеславия и равнодушие к победам.

Джави частенько срывался и кричал на сына, а иной раз и поднимал на него тяжелую руку, но Сита никогда не позволила себе остановить его и только молча глотала слезы, видя, как ее единственное дитя все больше отдаляется от отца и замыкается в себе.

Сначала Джави надеялся, что у него еще будут дети — и, возможно, более похожие на него, чем этот странный мальчик. Но, будто в наказание за такое отношение к первенцу, боги не дали ему возможности стать главой большой семьи. Детей больше не было, несмотря на долгое лечение и множество жертв, принесенных Шатшхи — богине детей, с амулетом которой — камешком на кожаном шнуре — Сита не расставалась даже в ванной.