Филис Каст - Богиня по ошибке [Litres]

Я осторожно обхватила его грудь, уткнулась подбородком в плечо:

– Ты прощен.

– Когда вода станет чуть мельче, пройдешься, если пожелаешь.

– Пожелаю. – Поцеловала его в шею. Он на секунду дотронулся до моих рук, сделал глубокий вдох и погрузил копыта в раскисшую землю. Я сморщилась от жуткого чавканья. Мы продолжали медленно продвигаться вперед.

Когда вода дошла ему до колен, он вновь остановился.

– Теперь можно пройтись?

Кланфинтан кивнул и помог слезть. Сапоги глубоко ушли в грязь, я очутилась по бедра в воде.

– Ух ты, действительно круто. – Я схватила его за руку, и мы пошли.

– Круто?..

– Угу. Вроде того бревна, полного змей.

– А, – устало кивнул он.

Мы выбивались из сил. Я быстро запыхалась, с изумлением понимая, что он месит эту грязь целый день со мной на истерзанной в клочья спине.

– Наверное, уже недалеко, – пропыхтела я.

Он не ответил. Видно, сосредоточил все силы на продвижении.

Вскоре уровень воды заметно понизился, что было бы замечательно, если б грязь не стала глубже. Вода по колено, а ноги по ляжки проваливаются в жидкую грязь. В гаснущем свете травы видно не было – она внезапно выросла прямо перед глазами. Картина невероятная: трава порой даже выше Кланфинтана.

Мы остановились, тяжело дыша.

– Кажется, Вик говорила, что поле с высокой травой прямо на краю трясины? – спросила я с надеждой.

– Да. И еще говорила, что трава острая. Садись на спину, чтобы не порезаться.

– Нет, попробую пройти. – Видно, что он собрался поспорить, поэтому я положила руку ему на плечо. – Если слишком острая, влезу.

Он неохотно согласился, и мы вошли в травяной лес.

Вик, как всегда, права: трава острая. Теперь вспомнились красные царапины на ее коже, но мы все были такие грязные и искусанные комарами, что я тогда не обратила внимания.

Зато теперь все мое внимание принадлежало жуткой траве. Я прикрыла лицо руками и вскоре ощутила на них теплую кровь, сочившуюся из царапин, оставленных бритвенно-острыми стеблями, рассекавшими кожу, как гигантский резак для бумаги.

– Стой, Риа. Садись на меня.

– Еще чуть-чуть. Потом сяду. – Мне удалось немного опередить его, и я шла не оглядывалась, опасаясь, что он увидит окровавленные руки. Ноги еще тонут в грязи, и не стоит ему нести дополнительный груз.

Я вытаскиваю одну ногу, ставлю перед собой, она проваливается…

…и проваливается, и проваливается без остановки. Я кричу, пытаюсь ее вытащить, теряю равновесие и барахтаюсь, внезапно очутившись по пояс в мокром песке. Чем сильнее барахтаюсь, тем глубже меня засасывает.

– Риа! – завопил Кланфинтан, с яростной силой схватил меня за руку, выдернул, чуть не вывихнув плечо. Он отпрянул, я рухнула в его объятия, и мы чуть постояли, радуясь, что под ногами только грязь. Руки мужа ощупывали меня, как бы проверяя, все ли на месте. – Тебя что-то схватило? Ты цела? – расспрашивал он дрожащим голосом.

– Все в порядке. – Я прижалась к нему головой, глубоко дыша. – Там дна нет. Меня как бы засосало. Ох… наверно, зыбучий песок.

– Да. – Он чуть успокоился, убедившись, что я цела. – Я слышал про зыбучие пески. – Попытался улыбнуться. – Это одна из причин, по которой кентавры не ходят в болота.

– Чертовски основательная причина.

Он распрямился и поднял меня.

– Придется обойти. – Свернул к югу, осторожно переставляя ноги. – Теперь ты не сможешь ехать верхом.

Нечего объяснять. Нам обоим понятно, что он меня выдернул из ловушки, а мне ни за что его не вытащить. Мы продолжали путь, и я молча молилась богине, прося помощи.

Со временем мы обошли зыбучие пески с юга и снова свернули к востоку. Режущая трава ободрала руки до мяса, я неуклонно замедляла шаг.

– Риа, дай я пойду впереди. – Кланфинтан увидел и замер на месте. – Смажь руки мазью, иди за мной, дай им отдохнуть. Потом опять местами поменяемся.

– А вдруг ты в песок провалишься?

– Буду осторожен.

– Ладно, – уступила я, кажется всхлипнув, и поплелась к нему. Он снял с моего плеча кожаный мешочек. Эх, если бы вино еще осталось! Но мы утром прикончили его вчетвером. Я вытянула руки, морщась, пока его нежные пальцы накладывали липкий бальзам. Жжение почти мгновенно утихло, я испустила долгий облегченный вздох. – Хорошо… – Заметила царапины на его груди и плечах. – Сейчас я тебя тоже смажу.

– Ничего. Моя кожа не такая тонкая, как человеческая. – Он прикоснулся к моей щеке.

– Только чуть-чуть. Знаю, как больно жжется.