Джоанна Шуп - Барон. В плену твоих чар

– Я уже знаю, что хочу получить взамен за помощь вашему брату.

Женщина часто заморгала, стараясь сохранять самообладание. Соберись, Эйва!

– Я должна буду посетить митинг в Олбани.

– Нет, это вы сделали бы в любом случае. Я решил, что хочу кое-что еще.

Его самонадеянность ошеломила ее. Эйва не соглашалась ехать в Олбани и не собиралась этого делать. Лучше отложить этот разговор на потом. А еще лучше – навсегда.

– Что же тогда?

– Я хочу поцеловать вас.

У Эйвы перехватило дыхание. Ее вдруг заполнило горячее желание, которое, словно ви́ски, заструилось по венам. Голова закружилась. Эйва целую вечность не испытывала такого всепоглощающего желания доставлять кому-то наслаждение и получать наслаждение взамен. По каким-то безумным причинам ее тянуло к Уиллу Слоану, и часть ее натуры страстно стремилась поддаться этому соблазну.

Но если она разрешит себя поцеловать, это еще больше все усложнит. Слоан и так ведет себя, как будто имеет право ею командовать. А ведь она – свободный человек.

– Нет!

Он слегка склонил голову набок.

– Почему? Я знаю, вы испытываете то же, что и я. Это чувство слишком сильное, чтобы быть односторонним, Эйва.

Его признание не заставило ее согласиться. Но в животе у женщины растеклось приятное тепло… Эйва беспокойно заерзала на сиденье. Помнишь, как ты потеряла голову от поцелуя? Помнишь, как ты позволила богатому и красивому мужчине указывать тебе, что ты должна делать?

Воспоминания о Стивене Ван Данне заставили ее держать дистанцию. Эйва гордо подняла подбородок.

– Расскажите лучше о моем брате. Вы пробыли в участке довольно долго.

Веки Слоана опустились, и он расслабился.

– Пришлось немного поуговаривать капитана. Кроме того, мне захотелось побеседовать с Томом наедине.

– О чем?

– Это был мужской разговор. Вам не о чем беспокоиться.

Так он просто … Ну да, конечно. В висках у Эйвы снова гулко застучала кровь.

– Не нужно вести себя со мной так снисходительно. Возможно, с другими женщинами на вашем пути это срабатывало, но со мной этот номер не пройдет.

Уилл быстро взглянул на нее голубовато-серыми, стального цвета глазами, в которых при тусклом свете фонаря невозможно было что-либо прочитать.

– Так вот вы кто, оказывается? Одна из женщин на моем пути?

Разумеется, она вовсе не это имела в виду.

– Я женщина, которая пытается убраться с вашего пути.

– Ну да. Полагаю, именно поэтому вы и вытащили меня из дому сегодня вечером. Чтобы убраться с моего пути.

Эйва ничего не ответила, хотя и чувствовала, что ее лицо заливается краской. Ей понадобилась помощь, и только Уилл смог ее оказать.

– Что ж, после сегодняшнего вечера вы больше никогда меня не увидите.

– Ошибаетесь. Вы по-прежнему у меня в долгу.

Поцелуй. В крови Эйвы гудело предвкушение – реакция, которую она стойко пыталась игнорировать.

– Я не стану вас целовать.

– Объясните почему.

– По многим причинам, главная из которых – то, что вы приказываете мне это сделать, вместо того чтобы попросить .

Губы Уилла сжались, как будто он с трудом сдерживал улыбку.

– Вот как? – Он нагнулся вперед и уперся рукой в подлокотник на противоположной стороне кареты, загнав Эйву в угол. Но вместо того чтобы сопротивляться, ее тело еще больше разгорячилось, по коже побежали мурашки. А между ног вдруг образовалась зияющая, болезненная пустота.

Его лицо оказалось обезоруживающе близко, так что теперь Эйва все-таки заметила намек на появившуюся к вечеру щетину. В уголках пронзительных глаз появились морщинки, – он что, улыбается? – а румянец на безукоризненной бледной коже выдавал, что Слоан тоже возбужден. Как это ни печально, но все это делало его еще более привлекательным.

– Интригует то, что в своем отказе вы не сослались на отсутствие желания.

Голова Уилла немного опустилась, и Эйва застыла, не зная, что он сделает дальше. Но он просто склонился губами к ее уху. От его теплого дыхания она задрожала – и все ее сопротивление начало бурно таять, словно кусочек льда на горячей нью-йоркской мостовой.

В этой позе – его лицо рядом с ее лицом – они замерли, казалось, на целую вечность, как будто стояли вдвоем на канате, натянутом над пропастью. Уилл был так близко, но Эйве хотелось большего, и приходилось сдерживать себя, чтобы не податься вперед и не поцеловать его. Господи, она еще никогда в жизни ничего не хотела так страстно, как сейчас. Она слышала возле уха его частое возбужденное дыхание, звучавшее в одном ритме с ее собственными судорожными вдохами. Да что вообще происходит?