Джоанна Шуп - Барон. В плену твоих чар

У паренька отвисла челюсть.

– Откуда вы знаете?…

– Да, я на самом деле знаю, как действуют уличные воры, Том. Один отвлекает жертву, а остальные в это время тащат товар. Так кем был ты?

– Никем. – Он скрестил руки на груди и потупил взгляд. – Я стоял на стреме. Должен был высматривать фараонов. Ребята сказали, что к большему я пока не готов.

И это, очевидно, очень его расстроило. Потому что Тому явно хотелось пополнить ряды карманных воришек.

– Твоя сестра сказала мне, что ты работаешь на табачной фабрике.

Юноша не ответил, и Уилл сразу же догадался почему.

– Ты оттуда уволился, так?

– Только Эйве не говорите. – Он подался вперед; в его глазах была мольба. – Она мне голову оторвет.

– И, по-моему, правильно сделает. Почему ты так решительно настроен стать мелким воришкой?

Парнишка уже открыл было рот, чтобы ответить, но тут же закрыл его. Однако Уилл не отставал:

– Мне ты можешь сказать, Том. Все останется между нами.

– Даже Эйва ничего не узнает?

– Даже Эйва.

Мальчик тяжело вздохнул.

– Эйва долгое время заботилась о нас троих – о моем брате, сестре и обо мне. Она очень много работает. Перевезла нас из дешевой ночлежки в приличную квартирку в Вест-Сайде… – Он сосредоточенно смотрел на подлокотник, ковыряя ногтем царапину на старой древесине. – Я с двенадцати лет работал на табачной фабрике. А до этого была еще одна работа, за которую почти ничего не платили. Мы вчетвером едва сводим концы с концами. Я больше не хочу так жить. Я устал постоянно голодать, устал купаться в одной воде с остальными. Устал резать еду для младшей сестры, потому что сама она этого не может – у нее все пальцы исколоты, ведь она шьет целыми днями.

Уилл никогда не жил в такой бедности, о которой рассказывал мальчик, но, конечно же, видел, как другие борются за существование. Однако Нью-Йорк был городом больших возможностей.

– Для того чтобы улучшить условия жизни, тебе не нужно воровать и подвергаться риску нового ареста.

Том пренебрежительно фыркнул и покачал головой.

– Вариантов не так уж много. Мне почти шестнадцать. Теперь я должен обеспечивать семью. К тому же у Эйвы это получается…

– Что получается у Эйвы?

– Воровство.

Грудь Уиллу сдавила какая-то эмоция, которую он не готов был распознать, – потому что в глубине души подозревал, что это вполне могут быть угрызения совести. Не он ли упрекал Эйву в мошенничестве?

Уилл словно со стороны услышал собственный голос:

– Твоя сестра не ворует. Она выступает на сцене.

– Выступает? Но она ведь не актриса.

– В этом ты ошибаешься. Она играет роль мадам Золикофф, которую очень любит публика. Она никого не грабит, не приставляет пистолет к чужой голове. Люди добровольно отдают ей свои деньги.

От внимания Уилла не укрылся тот странный факт, что он почему-то защищает Эйву. Мужчина знал, что она мошенница, но, несмотря на это, ее брату совершенно необязательно думать так же. У этой семьи и без того достаточно проблем.

– Наверное, вы правы, – сказал Том. – Но у нее тоже не все гладко.

Уилл не мог сдержать улыбку. Этот парень был неглуп.

– Это верно.

Тому примерно столько же, сколько было Уиллу, когда умер его отец. К тому времени Слоаны уже более ста лет были богатыми людьми – но что, если бы он тогда оказался в других обстоятельствах? Что, если бы ему пришлось обеспечивать Лиззи, работая за гроши и живя в однокомнатной квартирке еще с двумя или даже тремя семьями? Вполне возможно, что он поступил бы так же, как и Том. Какой подросток на его месте, по крайней мере, не подумал бы о таком варианте?

И Уилл принял решение.

– Я хочу предложить тебе работу.

Том подозрительно прищурился. На его лице не было ни облегчения, ни ликования – в общем, Уилл ожидал совсем не такой реакции.

– Работу? Мне? А что нужно будет делать?

– Ты слышал о Северо-восточной железной дороге?

– Конечно. А вы имеете к ней какое-то отношение?

– Я владелец этой компании. У нас есть большой офис на Визи-стрит, недалеко от Сити-холла. Там всегда найдется работа для сообразительного и трудолюбивого молодого человека.

– А платить сколько будете?

Уилл едва не расхохотался. Этот парень нравился ему все больше.

– А платить я буду десять долларов в неделю.

Эти слова дали желаемый результат. Челюсть у Тома отвисла, и он, часто заморгав, уставился на Уилла. Через некоторое время мальчик взял себя в руки и замотал головой.

– У меня нет приличной одежды. Я…